Стареем, брат, ты говоришь?
Вон кончен он, недлинный
Старинный рейс Москва-Париж,-
Теперь уже — старинный.
И наменяли стюардесс
И там и здесь, и там и здесь —
И у французов, и у нас,-
Но козырь — черва и сейчас!
Стареют все — и ловелас,
И Дон Жуан, и Греи.
И не садятся в первый класс
Сбежавшие евреи.
Стюардов больше не берут,
А отбирают — и в Бейрут.
Никто теперь не полетит:
Что там — Бог знает и простит…
Стареем, брат, седеем, брат,-
Дела идут, как в Польше.
Уже из Токио летят
Одиннадцать, не больше.
Уже в Париже неуют:
Уже и там витрины бьют,
Уже и там давно не рай,
А как везде — передний край.
Стареем, брат,- а старикам
Здоровье кто утроит?
А с элеронами рукам
Работать и не стоит.
И отправляют нас, седых,
На отдых — то есть, бьют под дых!
И все же этот фюзеляж —
Пока что наш, пока что наш…
Между 1973 и 1978
