Евгению Рейну

Твой город опустел. И Петр, и Павл

из-за реки грозят кому-то шпилем.

Державный призрак потонул, пропал,

приливный шквал сменился полным штилем.

Все отлетели. Отошли. Тоска.

Так в смертный час уходит дух из тела.

Но и моя кипучая Москва

вся выкипела. Тоже опустела.

Виденья обступают и меня.

Они все ярче, чтобы не забыли.

Гораздо ярче нынешнего дня

и ярче, чем когда-то в жизни были.

Май 1987