Спустя каникулы в начале мая,
Себя лениво в школу возвращаю.
Рука знакомого ложится на плечо.
Не помню кто из параллели мне кивает,
Дурные вести лица у гонцов стирают.
- Не в курсе новостей ещё?
Я не был в курсе, находясь на даче.
Судьба лишь временно от скорби прячет,
А после - откровенно холодит.
- В великий день - победы над фашизмом,
Точнее ночь - закономерно вышло:
Четыре школьника, наркотики, конфликт.
- Курили что-то? Нюхали с пакета?
Ты знаешь точно, с кем случилось это?
- Знаком со всеми - парень говорит.
- Какая разница: дышали там, кололись?
Известно: до последнего боролись...
Ужасно, ведь один из них убит!
Убитым оказался одноклассник.
"Не удивительно" - холодной мысли ластик,
По-детски стёр переживаний ураган.
Я знал, что все из неблагополучных.
Такие редко вырастают в лучших...
Семнадцать ножевых глубоких ран.
Наверно больше половины класса,
Не представляя, как это ужасно,
В последний путь решились проводить.
В тринадцать лет ты не боишься смерти,
В мозгу еще сплошные "Капулетти".
И в первый раз душа намерилась скулить.
Я видел лица переполненные скорбью,
Глаза родни с любовью или болью,
И мстителей желание – казнить!
А плач и крики безутешной мамы…
Воистину страшнее нету драмы,
Чем собственное чадо хоронить.
В тот день я обещал себе навечно,
Каких судьба не вешала б затрещин,
«Родителей на небо провожу».
Пускай, мне катастрофы неподвластны,
Сегодня даже в комнате опасно,
Но слово данное себе – сдержу.
И непонятны мне чудовищные сети,
Под «Синими Китами» в интернете,
К самоубийствам подводящие детей.
Я проклинаю их создателей навеки!
И призываю всех детей на свете:
Живите дольше ваших матерей!
