Канцона вторая И совсем не в мире мы

И совсем не в мире мы, а где-то

На задворках мира средь теней.

Сонно перелистывает лето

Синие страницы ясных дней.
Маятник, старательный и грубый,

Времени непризнанный жених,

Заговорщицам-секундам рубит

Головы хорошенькие их.
Так пыльна здесь каждая дорога,

Каждый куст так хочет быть сухим,

Что не приведет единорога

Под уздцы к нам белый серафим.
И в твоей лишь сокровенной грусти,

Милая, есть огненный дурман,

Что в проклятом этом захолустьи — Точно ветер из далеких стран.
Там, где всё сверканье, всё движенье,

Пенье всё,- мы там с тобой живем.

Здесь же только наше отраженье

Полонил гниющий водоем.