Когда в той жизни, был я баобабом,
И листиками на ветру шуршал,
Под знойным солнцем неграм и арабам,
Я тень давал, а сам ветшал.
Пять тысяч лет стоял я над равниной,
Вся сердцевина выгнила внутри,
Неслись столетия лавиной,
И вот теперь, я стал таким, смотри.
Учёные зря головы ломают,
Что так не может к сожаленью быть,
Не слушают меня и не внимают,
А я их мог бы в этом просветить.
Откуда же мне музыка знакома,
Далёкой Индии, где не бывал,
Сижу над книжками, скучаю дома,
Что в бытность баобабом, я впитал.
