Когда Красовского пресекла парка годы,
Того Красовского, который в жизни сам
Был паркою ума и мыслящей свободы,
Побрел он на покой к _Нелепости_ во храм.
«Кто ты? — кричат ему привратники святыни,
Невежество и Ханжество. —
Яви! чем заслужил признательность богини?
Твой чин? Твой формуляр? Занятья? Мастерство?
Ответствуй перед нами!»
— «Я при Голицыне был цензор!» — молвил он.
И вдруг пред ним чета кладет земной поклон,
И двери растворились сами!
