Теперь мы встречаемся в странных местах,
С дежурной улыбкой на бледных устах,
Своих узнавая по слову, по жесту,
по дрожи (во всякое время дрожим),
по тусклому взгляду, по странному месту,
по рядом сидящим безбожно чужим.
Мы все уступили — любовь и надежду,
Мы все упустили — судьбу и страну.
Теперь наш удел — это вечное «между»,
зависшее «между» идущих ко дну,
С трудом приводящих в порядок одежду —
пред кем хорохорюсь? Кого обману?
Пейзаж неизменен — фонарь и аптека,
но глухо, как если бы после Петра
Сюда не ступала нога человека.
Где ждали Алеко — гуляет калека,
где виделась бездна — зияет дыра.
Мы мертвые птицы двадцатого века.
Мы вольные птицы. Пора, брат, пора.
