Сказки-несказки Заяц косач медведь и весна

Прилетела красавица Весна на лебединых крыльях, — и вот стало шумно в лесу!

Снег рушится, бегут-журчат ручьи, льдинки в них позванивают, в ветвях ветер насвистывает.

И птицы, птицы щебечут, поют-заливаются, ни днём, ни ночью покоя не знают!
А Дед Мороз недалёко ушёл, — он всё слышит.
То ли дело, — думает, — при мне было.

Тишина в лесу, только деревья покряхтывают.

Поди, всем надоел весенний-то гам.

Будут рады теперь, коли вернусь».
Пробрался ночью в лес, схоронился под тёмной елью.
Вот зорька занялась.

И слышит Дед Мороз: бежит по лесу Заяц, притоптывает, в голос кричит.
Плохо пришлось Заиньке, — думает Дед Мороз. — Снег-то, почитай, весь сошёл, земля серая, а он беленький, — всяк его видит-ловит.

Совсем ополоумел косой со страху».
Глядь — выскочил Заяц на тропочку.

Только он уж не белый: серый Заяц.
За ним товарищи — такие же серые зайцы.

Кричат, притоптывают, один через другого скачут.
Дед Мороз и рукава развёл:
— Что такое Весна делает!

Заяц товарищей со всего леса созвал.

Верещит.

Чехарду затеял — совсем страх потерял!
Проскакали мимо весёлые зайцы.
Зорька ярче.
И видит Дед Мороз: сидит на лугу у опушки

Тетерев, чёрный, как уголь.
Вот кому беда припала, — думает Дед Мороз. — Ведь он у меня под снегом ночевал.

Теперь снегу нет, а лес ещё голый стоит.

Негде Косачу спрятаться, покой найти — ни на земле, ни на дереве».
А Косач и не думает прятаться: к нему тетёрочки на опушку слетаются, а он-то перед ними красуется, звонким голосом бормочет:
— Чуф-ши!

Чуф-ши!

Красны брови хороши!

Хвост-косицы подниму, круты крылья разверну!
К нему товарищи на луг слетаются.

А он их задирает:
— Чуф-шу!

Чуф-шу!

Выходите на левшу!

Я вам перья причешу!

Подпрыгнул, — сшиблись, — только пух летит!
Что Весна делает-то! — Мороз думает. — Мирная птица в драчку полезла.

О покое и забыла».
Разгорелся день, — улетели тетерева с луга.
Идёт по лесу Медведь.

Тощий.
Каково-то тебе, косолапый? — думает Дед Мороз. — Небось плачешь по берлоге своей?

Спал бы да спал в ней — и голода бы не знал».
А Медведь остановился, когтями из земли какие-то корешки выкопал — жуёт, похрюкивает от удовольствия: видать, сладкие на вкус корешки-то.
Дед Мороз пятернёй под шапку полез:
— Что ты скажешь, — и этот Весне рад!

Никто по мне не тужит. .

Пойти спросить у неё, чем она всех с ума свела?
Вылез из-под ели, пошёл по лесу Весну разыскивать.

А красавица Весна сама ему навстречу идёт, вся в цветах разноцветных, вся в солнечном золоте.

Говорит ему свирельным голосом:
— Что, старый?

На пляски да песни наши пришёл поглядеть?

Или напугать кого задумал?
— Напугаешь их!.. — кряхтит Дед Мороз. — Заяц и тот нынче страх потерял.

И что ты сделала им такое, что все тебя славят, с ума посходили?
Улыбнулась красавица Весна:
— А ты сам их спроси, чему они радуются.
Заиграла песню и с песней полетела над лесом, над лесом в зелёной дымке.
Отыскал Дед Мороз Зайца:
— Ты чему рад?
— Весне,

Дедушка.

Рад теплу, солнцу рад, травке шёлковой.
Ведь всю зиму зелёного росточка не видел, все осинки ободрал, горькую кору глодал.

А травка-то сладенькая.

Отыскал Дед Мороз Косача:
— Ты чему рад?
— Рад я крылья поразмять, удаль-силу показать.

Чуф-ши!

Чу ерши!

Красны брови горячи, круты крылья хороши.
Отыскал Дед Мороз Медведя:
— А ты чему рад?
Медведь застыдился, лапой закрылся, шепчет:
— Цветочкам я,

Дедушка, рад…
— Ох-ох, насмешил, ох, распотешил!

Красным девушкам впору цветам радоваться, не тебе, косолапому.

Веночки из них, что ли, плести будешь?

Я тебе — хочешь? — мешок цветов накидаю, всю землю ими покрою.

Все беленькие — один к одному.
И ну трясти рукавом.

А из рукава у него снежинки, снежинки, снежинки, — и закрутилась метелица хлопьями.
Медведь говорит:
— Нет, старик!

Твои цветы мёртвые.

Не пахнут они и глаз не радуют.

А у Весны-красавицы каждый малый цветочек — радость светлая, каждый счастье сулит.

Ты придёшь — зиму лютую с собой приведёшь.

А Весна идёт — красно лето за собой ведёт.

Каждый малый цветочек её мёд в себе копит, каждый летом ягоду нам обещает.
Помолчал Медведь и опять лапой закрылся.
— А мы, — шепчет, — медведи-то, ба-альшие сластёны!

Я зимой в берлоге сплю, снег да лёд надо мной, а сны мне всё про сладкое снятся, про мёд да про ягоды.
— Ну, — сказал Дед Мороз, — коли уж ты, лохматый, о сладком мечтаешь, так мне и впрямь у вас делать нечего.
Рассердился и ушёл так далеко, что скоро Заяц,

Косач да Медведь и совсем о нём забыли.