Кое-кто, наверное, и слышал о знаменитых приключениях Дэниела
Рурка, но немного найдется таких, которые знают, что причиной всех его злоключений над землей и под водой было лишь одно: он заснул под стенами башни пака '.
Я хорошо знал этого человека.
Он жил у подножия Худого Холма, как раз по правую руку от дороги, если вы идете в Бэнтри.
Он был стариком, когда рассказал мне свою историю, да, уже стариком с седой головой и красным носом.
Услышал я эту историю из его собственных уст 25 июня 1813 года.
Он сидел под старым тополем и потягивал из своей трубки.
Вечер был на редкость хорош.
- Меня часто просят рассказать об этом,- начал он,- так что вам я буду рассказывать уже не первому.
Видите ли, до того, как стало слышно о Бонапарте и всяком таком прочем, молодые господа часто ездили за границу.
Вот и сын нашего лендлорда вернулся из чужих стран, из Франции и Испании.
И, само собой, по этому случаю был дан обед, для всех без разбору: для знатных и простых, богатых и бедных.
Что и говорить, в старину господа действительно были господами, вы уж извините меня за такие слова.
Конечно, они могли и побранить вас. слегка и, может, даже дать кнута разок-другой, да что мы теряли от этого в конце-то концов?
Они были такими покладистыми, такими воспитанными.
У них всегда был открытый дом и тысячи гостей.
Рентой они нас не донимали.
И вряд ли нашелся бы хоть один из арендаторов, кто бы не испытал на себе щедрость своего лендлорда, да и не единожды за год.
Теперь уж
Пак - дух в облике животного.
все не то...
Ну, дело не в этом, сэр.
Лучше я вам буду рассказывать свою историю.
Так вот, у нас было все, что только душе угодно.
Мы ели, пили и плясали.
И молодой господин наш пошел танцевать с Пегги Бэрри из Бохерин,- это я к тому, о чем только что говорил вам.
Хорошенькой парочкой они были тогда, оба молодые, а сейчас уж совсем сгорбились.
Да, короче говоря, я, видимо, сильно подвыпил, потому что до сих пор, хоть убейте, не могу вспомнить, как я выбрался оттуда.
Хотя выйти-то я оттуда вышел, это уж точно.
Так вот, несмотря на это, я все-таки решил про себя: зайду-ка к Молли Кронохан, знахарке, перемолвиться словечком насчет завороженного теленка.
И начал переправляться по камням через баллишинохский брод.
Тут я возьми да и заглядись на звезды, да еще перекрестился.
Зачем?
Но ведь это же было на благовещенье!
Нога у меня поскользнулась, и я кубарем полетел в воду.
Ну, конец мне! - подумал я.- Сейчас пойду ко дну'.
И вдруг я поплыл, поплыл, поплыл из последних сил своих, и сам даже не знаю, как прибился к берегу какого-то необитаемого острова.
Я бродил и бродил, сам не ведая где, пока меня не занесло наконец в большое болото.
Так наяривала луна, что было светло, точно днем; она сверкала, как глаза у вашей красотки,- простите, что я заговорил о ней.
Я глядел на восток, на запад, на север и на юг - словом, во все стороны, и видел лишь болото, болото и болото.
До сих пор не могу понять, как же я туда забрался?
Сердце у меня заледенело от страха, так как я был твердо уверен, что найду там свою могилу.
Я опустился на камень, который, по счастью, оказался рядом со мной, почесал в затылке и запел сам себе отходную.
Вдруг луна потемнела.
Я взглянул вверх и увидел, как нечто словно движется между мною и луной, но что, решить я не мог.
Нечто камнем упало вниз и заглянуло мне прямо в лицо.
Вот те на, да это оказался орел!
Самый обыкновенный орел, какие прилетают из графства Керри.
Он поглядел мне в глаза и говорит:
- Ну, как ты тут,
Дэниел
Рурк?
- Очень хорошо, благодарю вас, сэр,- отвечал я.- Надеюсь, и вы тоже,- а сам про себя удивляюсь, как это орел заговорил вдруг по-человечески.
- Что занесло тебя сюда,
Дэн? - спрашивает он.
- Да ничего! - отвечаю ему.- Хотел бы я снова очутиться дома целехоньким, вот что!
- А-а, ты хотел бы выбраться с этого острова, не так ли,
Дэн?
- Именно так, сэр,- говорю я.
Тут я поднимаюсь и рассказываю ему, как хватил лишнего и свалился в воду, как доплыл до этого острова, забрел в болото и теперь вот не знаю, как из него выбраться.
- Дэн,- говорит он, подумав с минуту, - хотя это и очень нехорошо с твоей стороны - напиваться на благовещенье, но в общем-то ты парень приличный, непьющий, аккуратно посещаешь мессу и никогда не швыряешь камнями в меня или в моих собратьев, не гоняешься за нами по полям, а поэтому - я к твоим услугам!
Садись верхом ко мне на спину да обхвати меня покрепче, а не то свалишься, и я вынесу тебя из этого болота.
- А ваша светлость не смеется надо мной? - говорю я.- Слыханное ли дело, кататься верхом на орле?
- Слово джентльмена! - говорит он, кладя правую лапу себе на грудь.- Я предлагаю серьезно.
Так что выбирай: или принимаешь мое предложение, или помирай с голоду здесь в болоте!
Да, между прочим, я замечаю, что от твоей тяжести камень уходит в болото.
И это была истинная правда, потому что я и сам заметил, как камень с каждой минутой . все больше оседал подо мной.
Выбора не оставалось.
Я всегда считал, что смелость города берет, о чем и подумал тогда, и сказал:
- Благодарю вас, ваша честь, за такую сердечность.
Я принимаю ваше любезное приглашение!
Затем взобрался орлу на спину, крепко обнял его за шею, и орел взмыл в воздух, подобно жаворонку.
Тогда я и не предполагал о ловушке, которую он готовил мне!
Выше, выше и выше, бог знает как высоко залетел он.
- Постойте,- говорю я ему, думая, что он не знает верной дороги к моему дому, конечно, очень вежливо, потому что кто его разберет, ведь я был целиком в его власти.
- Сэр,- говорю я,- при всем моем глубочайшем уважении к мудрым взглядам вашей светлости я хотел бы, чтобы вы спустились немного, так как сейчас вы находитесь как раз над моей хижиной и можете меня туда сбросить, за что я буду бесконечно благодарен вашей милости.
- Ай да Дэн! - воскликнул он.- Ты что, за дурака меня считаешь?
Погляди-ка вниз на соседнее поле, разве ты не видишь двух людей с ружьями?
Это не шуточки, ей-ей, когда тебя вот так возьмут да подстрелят из-за какого-то пьяного болвана, которого тебе пришлось подхватить с холодного камня на болоте.
Черт бы тебя побрал',- подумал я про себя, но вслух ничего не сказал: что пользы было в этом?
Вот так-то, сэр, а он все продолжал лететь вверх и вверх.
Через каждую минуту я снова просил его спуститься вниз, но тщетно.
Скажите, ради бога, сэр, куда вы летите? - спросил я его.
- Попридержи-ка свой язык,
Дэн,- говорит он мне.- Займись лучше своими делами, а в чужие не вмешивайся!
- Вот те на, я полагаю, это как раз мое дело! - сказал я.
- Помалкивай,
Дэн! - крикнул он.
И больше я ничего не сказал.
Наконец мы прибыли - вы только представьте себе куда - на самую луну!
Сейчас вы уже не можете этого видеть, но тогда, то есть еще в мое время, на боку у луны торчало что-то вроде серпа.
И Дэниел
Рурк концом своей палки начертил на земле фигуру, похожую на серп.
- Дэн,- сказал орел,- я устал от такого длинного полета.
Вот уж не думал, что это так далеко.
- А кто, милостивый государь,- говорю я,- просил вас так далеко залетать?
Я, что ли?
Не просил я вас разве, не умолял и не упрашивал остановиться еще полчаса назад?
- Теперь говорить об этом поздно,
Дэн,- сказал орел.- Я до чертиков устал, а потому слезай-ка с меня!
Можешь сесть на луну и ждать, пока я отдышусь.
- Сесть на луну? - говорю я.- Вот на эту маленькую кругленькую штучку?
Да я тут же свалюсь с нее и расшибусь в лепешку.
Вы просто подлый обманщик, вот вы кто!
- Вовсе нет,
Дэн,- говорит он.- Ты можешь крепко ухватиться за этот серп, что торчит сбоку у луны, и тогда не упадешь.
- Нет, не хочу,- говорю я.
- Может, и не хочешь,- говорит он совсем спокойно.- Но если ты не слезешь, мой дружочек, я сам тебя стряхну и дам тебе разок крылом, так что ты живо очутишься на земле и уж костей своих не соберешь, они разлетятся, как росинки по капустным листам ранним утречком.
Ну и ну,- сказал я себе,- в хорошенькое положение я попал.
Зачем только я увязался за ним?'
И, послав в его адрес крепкое словцо - по-ирландски, чтобы он не понял,- я скрепя сердце слез с его спины, ухватился за серп и сел на луну.
Ну и холодное это сиденье оказалось, скажу я вам!
После того как он вот таким образом благополучно ссадил меня, он оборачивается ко мне и говорит:
- Доброго утра,
Дэниел
Рурк!
Я думаю, теперь мы в расчете!
В прошлом году ты разорил мое гнездо (что ж, он сказал сущую правду, только как он узнал об этом, ума не приложу), и за это ты теперь насидишься здесь вволю.
Хочешь не хочешь, а будешь торчать здесь на луне, как пугало огородное.
- Значит, все кончено? - говорю я.- Ты что же, так вот меня и оставишь здесь, негодяй?
Ах ты, мерзкий, бессердечный ублюдок!
Так вот как ты услужил мне!
Будь же проклят сам со своим горбатым носом и со всем твоим потомством, подлец!
Но что было толку от этих слов?
Он громко расхохотался, расправил свои огромные крылья и исчез, словно молния.
Я кричал ему вдогонку:
Остановись!' - но с таким же успехом я мог бы звать и кричать хоть весь век, он бы не откликнулся.
Он улетел прочь, и с того самого дня и поныне я его больше не видел,- пусть беда всегда летает вместе с ним!
Я оказался в безвыходном положении, уверяю вас, и в отчаянии рыдал так, что не мог остановиться.
Вдруг в самой середине луны открывается дверь, да с таким скрипом, словно ее целый месяц не отворяли, хотя, я думаю, ее просто никогда не смазывали, и выходит из нее...
Ну, кто бы вы думали?
Лунный человек, я сразу узнал его по волосам.
- Приветствую тебя,
Дэниел
Рурк! - сказал он.- Как дела?
- Очень хорошо, благодарю, ваша честь,- ответил я.- Надеюсь, и у вас тоже.
- Как тебя занесло сюда,
Дэн?
Тут я ему рассказал, как хватил лишнего в доме хозяина, как был выброшен на пустынный остров и заблудился в болоте и как мошенник орел обещал меня вынести оттуда, а вместо этого занес вот сюда, на луну.
- Дэн,- говорит лунный человек, когда я кончил, и берет понюшку табаку,- тебе не следует здесь оставаться.
- Уверяю вас, сэр,- говорю ему,- я сюда попал совершенно против своей воли.
Как же я теперь назад вернусь?
- Это твое дело,
Дэн,- говорит он.- Мое дело сказать тебе, что здесь ты оставаться не должен.
Так что выметайся, говорю я,- только вот да поживее!
- Я вам ничего плохого не делаю,- держусь за серп, чтобы не упасть.
- Вот этого ты и не должен делать!
- Ах, простите, сэр,- говорю я,- а нельзя ли мне узнать, большая ли у вас семья?
Может, вы дали бы приют бедному путнику?
Я полагаю, вас не часто беспокоят такие вот гости, как я.
Ведь путь-то сюда неблизкий.
- Я живу один,
Дэн,- ответил он.- А ты лучше отпусти этот серп!
- Клянусь, сэр,- говорю я,- с вашего разрешения, я не отпущу его!
И чем больше вы будете просить, тем крепче я буду держаться.
Так я хочу!
- Лучше отпусти,
Дэн,- опять говорит он.
- Раз так, мой маленький приятель,- говорю я, измеряя его взглядом с головы до ног,- в нашей сделке будут два условия: вы уходите, если желаете, а я с места не сдвинусь!
- Ну, мы еще посмотрим, как это получится,- сказал лунный человечек и ушел обратно к себе, но, уходя, так хлопнул дверью, что я подумал: сейчас и луна и я вместе с нею рухнем вниз.
Было ясно, что он здорово рассердился.
Так вот, я уж внутренне подготовился помериться с ним силами, как тут он снова выходит с острым кухонным ножищем в руках и, не говоря ни слова, ударяет им два раза по ручке серпа, за которую я держался,- клянг! - она разламывается пополам.
- Эй,
Дэн, доброго утра! - крикнул этот злобный и подленький старикашка, когда увидел, как я полетел прямо вниз, ухватившись за остаток ручки.- Благодарю за визит!
Гладенькой дорожки,
Дэниел!
Я не успел ему ответить, так как меня крутило и вертело, и несло вниз со скоростью гончей собаки.
- О господи! - воскликнул я.- Хорошенькое это занятие для приличного человека, да еще глухой ночью, если бы кто увидел!
Ну и влип я!
Но не успел я выговорить эти слова, как вдруг - взззз! - над моей головой пролетела стая диких гусей, которая направлялась не иначе как с моего заветного болота в Бэллишенафе, а то как бы они узнали меня?
Старый гусак, вожак их, обернулся и крикнул мне:
- Это ты,
Дэн?
- Я самый,- ответил я, нисколько не удивившись, что он заговорил, потому что к тому времени я уж начал привыкать ко всякой такой чертовщине, а кроме того, с ним мы были старые знакомые.
- С добрым утром,
Дэниел
Рурк,- сказал он.- Как твое здоровье сегодня?
- Прекрасно! - ответил я.- Сердечно благодарю! - а сам тяжко вздохнул, потому что как раз его-то мне и недоставало.- Надеюсь, и твое тоже.
- Я имею в виду твое падение,
Дэниел,- продолжал он.
- А-а, ну конечно,- ответил я.
- Откуда это ты несешься так? - спросил гусак.
Тут я ему рассказал, как я напился и попал на остров, как заблудился на болоте и как обманщик орел занес меня на луну, а лунный человек выпроводил меня оттуда.
- Я тебя спасу,
Дэн,- сказал гусак.- Протяни руку и хватай меня за ногу.
Я отнесу тебя домой.
- Твоими бы устами да мед пить! - сказал я, хотя про себя все время думал, что не очень-то доверяю ему.
Но помощи ждать было неоткуда, поэтому я схватил гусака за ногу и полетел вместе с остальными гусями со скоростью ветра.
Мы летели, летели и летели, пока не очутились прямо над океаном.
Я это сразу понял, потому что справа от себя увидел Ясный Мыс, торчащий из воды.
- Милорд,- сказал я, решив на всякий случай выражаться как можно учтивее,- пожалуйста, летите к земле!
- Что ты,
Дэн,- ответил он,- пока это никак невозможно.
Ведь мы летим в Аравию.
- В Аравию! - воскликнул я.- Так это же где-то далеко-далеко, в чужих землях.
Ах, что вы, мистер Гусь, неужели в вас нет сострадания к бедному человеку?
- Тш-ш, тш-ш ты, глупец,- сказал он,- попридержи-ка свой язык!
Уверяю тебя,
Аравия очень приличное место и как две капли воды похожа на Западный Карбери, только там чуть побольше песка.
И как раз когда мы с ним переговаривались, на горизонте показалось судно, гонимое ветром,- ну просто заглядишься.
- Послушайте, сэр,- говорю я,- сбросьте меня, пожалуйста, на это судно!
- Но мы находимся не точно над ним,- ответил он,- и если я тебя сейчас сброшу, ты плюхнешься прямо в воду.
- Нет, что вы,- говорю я,- мне же виднее, оно сейчас точнехонько под нами.
Выпустите же меня скорее!
- Выпустить так выпустить, дело твое,- сказал он и разжал лапы.
Увы, он оказался прав!
Конечно, я плюхнулся прямо на соленое морское дно.
Очутившись на самом дне, я совсем уж было распрощался с жизнью, как вдруг ко мне приблизился кит, почесываясь после ночного сна, заглянул мне в лицо и, не произнеся ни единого слова, поднял свой хвост и еще разок окатил меня холодной соленой водой, так что сухого места на мне не осталось.
И тут я услышал - причем голос мне показался очень знакомым:
- Вставай ты, пьяный бездельник!
Убирайся отсюда!
Я открыл глаза и увидел перед собой мою Джуди с полным ушатом воды, которую она выливала на меня.
Дело в том, что хотя в общем Джуди была хорошая жена - дай бог ей доброго здоровья,- она совершенно не выносила, когда я напивался, и тут уж давала волю рукам.
- Подымайся-ка! - сказала она опять.- Худшего места ты не мог себе найти во всем приходе?
Ишь разлегся под самыми стенами старой башни пака!
Могу представить, как спокойненько ты отдохнул тут!
Что и говорить, разве я отдыхал?
Все эти орлы и лунные человечки, и перелетные гуси, и киты, которые переносили меня через болота, заносили на луну и сбрасывали оттуда на соленое морское дно, чуть с ума меня не свели.
Но теперь я твердо знал: что бы ни случилось, я уже никогда не лягу отдыхать на дурное место.
