«Я хотел свою мать, — мне во сне говорил Эдип, —
Я убил бы отца, если б не был отец Триедин».
Лазарь медленно встал и прикрыл телеса чумным
Покрывалом, которым поэты увлечены.
— Я сегодня воскрес. Мои губы краснели там,
где Исус прикасался к моим губам.
Где его борода, и щетина, и винный след,
вкус мужчины, некуренных сигарет.
Расскажи мне, куда мне теперь таким,
воскрешённым, излюбленным и нагим?
— Никуда. Там, где мрак и её плечо.
Там, где Кранах, в горах, где река течёт.
Где омытое тело раскиснет до пухлых пят.
— А потом?
— А потом тебя воскресят.
