Мчится в поле электричка
Точно пепел на ветру.
Жизнь не дело, но привычка
Процедуры поутру.
Смерть не скоро, но однажды,
В день ненастный, миг иной,
Только это все не важно,
Все не важно, боже мой.
За окном мелькают села,
Топи, склоны и леса.
Бог когда-то был веселым,
А теперь глядит из-за
Грязных стекол электрички
С тяжким грузом на душе.
Жизнь не дело, но привычка,
Смерть не право и не лже.
Пассажиры в полумраке
Тянут на себя пальто.
В каждом видится Акакий,
Пусть и без причин на то.
Бог поник как будто нищий
Чьей-то свадьбы посреди.
Видится над Богом Ницше
С сыном божим на груди.
Бог, mein liebe, бог, my darling,
Вреден светлому уму.
Все молчат, и только Дарвин
Улыбается ему.
Ходит Зигмунд, как на плаце
В левый рейд и правый рейд.
Он не может разобраться,
Все же Фройд он или Фрейд.
Электричка будто лает.
Раздается стук и скрип.
Фрейду/Фройду предлагает
Лед и воды друг Эдип.
Весь измученный икотой,
Рвется Бог в сраженье за
Газированую воду,
Зигмунд пятится назад.
Я же рядом с этим делом
Незначительная вошь.
Меня вихрем завертело,
Завертело - ну так что ж.
От меня осталось мало,
Разве только тень одна.
Миг - и вот ее не стало.
Миг - и пусто у окна.
Так из поезда я вышел,
И куда-то вдоль дорог,
Обнявшись, умчались Ницше
Дарвин, Фройд, Эдип и Бог.
Чтобы после обратиться
Белой дымкой впереди.
Чтобы снова прокатиться
По знакомому пути.
Артемий Гай
