В рай
М. Цветаевой
На диван уселись дети,
ночь и стужа за окном,
и над ними, на портрете
мама спит последним сном.
Полумрак, но вдруг сквозь щёлку
луч за дверью проблестел,
словно зажигают ёлку,
или Ангел пролетел.
«Ну, куда же мы поедем?
Перед нами сто дорог,
и к каким ещё соседям
нас помчит Единорог?
Что же снова мы затеем,
ночь чему мы посвятим:
к великанам иль пигмеям,
как бывало, полетим,
иль опять в стране фарфора
мы втроём очнёмся вдруг,
иль добудем очень скоро
мы орех Каракатук?
Или с хохотом взовьёмся
на воздушном корабле,
и оттуда посмеёмся
надо всем, что на земле?
Иль в саду у Великана
меж гигантских мотыльков
мы услышим у фонтана
хор детей и плач цветов?»
Но устало смотрят глазки,
щёчки вялы и бледны,
«Ах, рассказаны все сказки!
Ах, разгаданы все сны!
Ах, куда б в ночном тумане
ни умчал Единорог,
вновь на папином диване
мы проснёмся в должный срок.
Ты скажи Единорогу
и построже, Чародей,
чтоб направил он дорогу
в Рай, подальше от людей!
В милый Рай, где ни пылинки
в ясных, солнечных перстах,
в детских глазках ни слезинки,
и ни тучки в небесах!
В Рай, где Ангелы да дети,
где у всех одна хвала,
чтобы мама на портрете,
улыбаясь, ожила!»
Лев Эллис
Other author posts
Даме-луне
Чей-то вздох и шорох шага у заснувшего окна Знаю: это Вы, луна
Тень
Ещё сверкал твой зоркий глаз, и разрывалась грудь на части, но вот над нами Сладострастье прокаркало в последний раз
В апреле
В сумраке синем твой облик так нежен: этот смешной, размотавшийся локон, детский наряд, что и прост и небрежен Пахнет весной из растворенных окон;
Меланхолия
Как сумерки застенчивы, дитя Их каждый шаг неверен и печален; уж лампа, как луна опочивален,