Как будто бы после блестящего
Затеями барскими праздника
В селе самодура-проказника,
В губернии целой гремящего;
Как после эффекта финального
В французской плохой мелодраме,
Пора отрезвленья печального
Пришла и смеется над нами.
Сады, и долины с озерами,
И горы — в чуланы заброшены,
Костюмы плохие изношены
И спрятаны в шкаф бутафорами.
По форме сменив бакенбардами
Мужицкие бороды, все мы
Надели фуражки с кокардами
На лбы, надевавшие шлемы.
По-прежнему зажили панами
И, дома валяясь в халатике,
Пейзан называем мужланами
По правилам русской грамматики.
Свободнее всем как-то дышится,
И в сходках вечерних у нас
Опять беззаботное слышится:
«Куплю!», «Бескозырная!», «Пас!».
1865
