— Безумия! Немного слепого будничного безумия! Дайте мне его прочувствовать, поглощая маленькими изумрудными каплями! Дайте насладиться, вкушая реальность, наполненную его змеиным обаянием!
— Хорошо сэр, успокойтесь, абсент так абсент, — официант бросил в мужчину дежурной улыбкой и отправился к соседнему столику.
— Эх, как хочется отведать суши с прекрасной дамы, — задумчиво протянул следующий гость.
— Ни в чем себе не отказывайте, сэр. У нас есть широкий выбор не только суши, но и прекрасных дам. Вот, посмотрите, — официант развернул цветастый альбом с обнаженными девами.
— Мне кажется, они несовершеннолетние, — тихо произнес гость.
— Уверяю вас сэр, внешний вид и возраст — совершенно разные вещи. В нашем заведении все законно.
Гость успокоился и начал пристально разглядывать альбом.
— Эх, давайте эту темноволосую нимфу, — наконец решился он, — а суши на ваш вкус, честно говоря, при жизни не довелось попробовать.
— Сию минуту, сэр, — кивнул официант и направился дальше.
— Сколько можно ждать! — Позеленевшая от злобы дама фонтарировала ненавистью и раздражением. — Этак можно умереть, пока дождешься, или, по крайней мере, сойти с ума.
— Поздно, мадам, хочу напомнить, что вы уже умерли, — смерив взглядом скандалистку, ответил официант. — Ваш заказ?
— Сыра и вина, — выдохнула дама, внезапно успокоившись.
— Чего-то определенного или на мой вкус?
— На ваш вкус... при жизни я не умела выбирать ни знакомств, ни книг, ни еды, все делала по чьей-то указке, будто прожила чужую жизнь... — печально вздохнула дама, смотря куда-то мимо официанта. Но вдруг лицо ее оживилось, и, лукаво улыбнувшись, она продолжила: — А знаете что, принесите персикового мороженого с вафельной крошкой и карамелью, здесь уже никто не подумает, что я маленькая девочка, раз хочу мороженого.
— Будет сделано, мадам, — официант чуть наклонил голову и отошел.
Дама же, оставшись в одиночестве, стала напевать какую-то детскую песенку, которая вливала в сердце легкость и беззаботность.
— Сэр, вам нехорошо?
Официант склонился над неподвижно лежащим на столе гостем. Мужчина свернулся калачиком и что-то бормотал.
— Как замечательно, что вы пришли, — вдруг закричал гость надрывающимся от рыданий голосом, поняв, что кто-то к нему обращается. — Здесь одни сумасшедшие, спасите меня. Позвоните в полицию или хотя бы моей жене, умоляю вас, вы моя единственная надежда!
— Сэр, здесь нет сумасшедших. Наше тихое заведение радо принять любого, но мы строго следим за порядком, так что вам совершенно нечего бояться. Сядьте же на стул как подобает и сделайте заказ.
Мужчина перестал дрожать и спустил ноги на стул, продолжая сидеть на столе. Официант посмотрел на гостя укоризненно, тот вздохнул и нехотя занял требуемое положение.
— Знаете, когда я заходил, то запомнил, что на вывеске было написано «Рай». А когда человек на входе с большим, просто огромным ключом на поясе долго искал меня в списке, мне показалось, что я что-то такое вспомнил, но потом сразу забыл.
Гость обнял себя за плечи и поежился.
— Уверен, чашка горячего шоколада приведет вас в чувство, он у нас высококлассный, — предложил официант, но во взгляде мужчины все еще читалось сомнение. — И с коньяком.
Гость закивал и тут же впал в какую-то задумчивость. Удовлетворенный его блаженной улыбкой официант подошел к следующему столику, где парочка самозабвенно целовалась, не замечая ничего вокруг.
— Слушай, брат, а у вас есть ... ну... отдельное помещение? — оторвавшись ненадолго от подруги, спросил парень.
— Извините, но такой услуги мы не предоставляем. Однако я не буду вам мешать, чтобы вы ни решили делать в общем помещении, в котором сейчас находитесь, — спокойно ответил официант.
— Так даже интереснее, — улыбнулась девушка и повалила парня на диван, который стал как будто больше.
Официант вздохнул и отправился на кухню. Когда двери за ним закрылись, он расправил затекшие крылья и потянулся.
Повар, огромный рогатый детина с красной, как у вареного рака, кожей посмотрел на официанта презрительно и фыркнул: «В былые времена ваш брат так не изгалялся, кущи райские открыли, а там пусть сами ищут, что жрать и где спать. А теперь ресторанов понасоздавали, нянчитесь все с ними».
— А что делать? — угрюмо протянул крылатый, попутно улыбаясь своему близнецу, выходящему в зал с бутылкой абсента, мороженым и шоколадом. — Нынче они совсем не приспособленные, еще совсем исчезнут до того, как надо будет назад отправлять.
— Так и не отправляли бы, мы-то своих сжигали, сжигаем и сжигать будем, — рассмеялся повар.
— Вот у вас и дефицит с душами, скоро небо будет некому подогревать. Чертей не хватает, а души все посжигали, теперь приходиться в Рай кого попало пускать, иначе никого не останется. А ты хоть представляешь, сколько на новую душу уходит сил, это энергетически нецелесообразно!
— Хорошо, что у нас начальство разное, — улыбнулся красный, — а то никаких бы радостей не было, а так хотя бы пару раз в неделю можно насладиться криками забавных людишек.
Крылатый мрачно смотрел в пол, давя злость и раздражение:
— Это же надо, работает на полставки в Раю из-за того, что тысячи лет сжигал души в свое удовольствие и теперь довел тем самым до их полнейшего дефицита, а все о своем, все никак не поймет, кто виноват в том, что ангелы вынуждены прислуживать низшему классу, неразумным людям.
Еще секунду — и крылатый бы взорвался, но его близнец как раз вернулся и устало рухнул на стул. Надо было идти в зал, собирать и разносить заказы, и эта бесконечная унизительная возня никогда не кончится.
«Души стали так ценны, что каждую первую берут в Рай, а от такого соседства чистые развращаются, а грязные становятся еще грязнее и в конце концов попадают в Ад к таким вот ценителям пыток, как наш повар. Как же хочется больше этого никогда не видеть и не слышать, бросить глупые поднос и передник, плюнуть в рожу повару и удрать куда подальше. Точно!.. Я сбегу, обязательно сбегу на Землю!» — подумал официант и с мечтательной улыбкой вышел к гостям, где как раз сервировали темноволосую нимфу.
