Литературно-дискуссионный журнал
при академии русской словесности им Г. Р. Державина
Слеза Рахили
Сны листвы зелены.
Они знают больше, чем смерть,
Они знают больше, чем жизнь
И не страшно им зеленеть.
И не страшно им умирать
Будто в сон их подсыпан яд.
Быть точнее и тише...молчать.
Вечность снова накроет им стол
Этим воздухом, что вечно свят.
Белый хор белых их матерей,
Где опознан только лишь голос,
Голос матери ставшей твоей.
Я обнимал растерянное время,
Я больше не был неуспевшим,
Я не устал искать таинственного зверя
С печальным обликом ступающей зимы.
Как постарела ложь... как потускнела.
Представь,что Свет покинул тьму,
И ты поймешь, что никогда не верил
В то, что рождало эту Тишину.
Ты, близоруко спящий на ветру
Доверчивых углов, крестивший догмы.
Ты знаешь - при цветении болят
И корни, и листва, и вёсны,
Что зеленеют у ослепших на виду,
Не презирая собственного тела.
Бессмертие потерь тебе к лицу,
И белое, и черное на белом.
Так выбирай оружие и стены
Сутулых спин иль царственных осанн...
Где, чуть заранее, в замерзшей сердцевине,
Ты сны ветвей надеждой целовал.
Смотри, как непричастно небо,
Смотри, как безучастно дно...
И я держу в руках слезу Рахили
(Белей ее, наверное, одно...)
Жизнь падает, ей новый смотрит вслед...
И ты, во всем и всем одновременный,
Разучишься бояться и кричать,
Бояться человеческого тела.
В тепле предвзятых слов и тесноты,
Что Богу твоему темно,
Ты выйдешь из потери глубины
Чтоб осветить мерцающее дно...
Где сны всё падают в забытую родильню
Чисты как холод, пьяны как вино.
Ты помни – человек, рожденный здесь,
Ты начат здесь, и только после ты бессмертен;
Ушедший в длительность тебе читать судьбу
Вслух и побуквенно всем, кто стоит напротив.
И сжатых слов оплакав глубину,
Молчать в глаза для всех, кто что-то спросит.
Вновь подходить к вещам и трогать снег...
Охрипшею водой поить Рахиль,
И без вести тебе врученный слог
В промерзшей сердцевине зеленить.
Тебе отпущено белее, чем любить.
2017г.
Берег цвета нежности
Я впущу в комнату осенние листья -
Багряный берег мгновения между ударами сердца Вечности
И напишу по живому от третьего лица:
Он узнавал тьму по отсутствию в ней души,
А темноту по отсутствию огней.
У него было две женщины -
Она и поэзия, поэзия и она...
И он не видел в них различия.
Ее рука, протянутая для поцелуя, была рукой судьбы.
И черная ночь плыла тогда над ними одними.
Она была ему одна
В том переполненном людьми мире.
Он был не вечен,
Но она обещала ему иное.
Целованный флейтой пламени, племени.
Обнаженный голос в тишине
Который непобедимым прижимался к тебе.
Лоно луны, исповедуй мою музыку...
Я больше не могу быть сильным.
Я впущу в комнату настоящие листья,
Они живут внутри садов на закате
По обе стороны короны и листа...
Листа, исписанного нежностью чернил.
У меня болят ладони от некасаний...
Клапан тоски флейты закрыт, и воздух располовинен.
Наразрыв, теряя по лепестку,
Не разжимая губ.
Сохрани меня до первого глотка...
Когда пьешь тоску, первые 10 капель ее смертельны.
Спой мне, девочка моя, обнаженностью звука...
Пусть к приходу набело мы уедем издалека
Черноту черновика переписывать золотом по вееру...
Вееру, что целует огонь в крови,
Где летит...твое сердце летит
Там, где звуки не связаны рукавами смирительной рубашки.
Читать огня новый алфавит, где говорит душа.
Мы увидимся... Куда же мы денемся...
Возвращаясь из разлуки в наготу...
Мы увидимся на нашем берегу цвета нежности.
2017г.
Я говорю с закрытыми глазами
Оставляю сердце свое у тебя ночевать.
Неравнозначность строк
Меж холодом и хрупкой кожей слова,
Куда пустили нас, не выяснив родства...
Где ты, бездонный, говорящий словом
Полуродным с символикой креста.
Прижаться хочется и крепче и больней
К каждой строке, которая впервые,
Где хищники едят из твоих рук
И скармливают зимам твое имя.
Снег... высота сердцебиенья шкалит слог,
Но что глаза вновь пересохшей Леты?!
Когда готовит новое родство
Тебе искусство посвященья Светом.
И ты, пытаясь выговорить "снег",
Вновь пишешь знаками иного совершенства,
Ты пережил рождение блаженства,
Ты перенес зимы сухой озноб.
Ты пережил науку выживанья,
Ты перенес холодность милосердья,
Когда на праздник обрученья с телом
Тебя вместить попробовало сердце.
К слову «Господь» не подобравший рифмы,
Вновь пишешь ты строкой неравных строк:
«Смерть не обнимет никого»...я слышу,
Я слышать научился между Строк.
И, прижимая ветку вечности к груди,
Я говорю с закрытыми глазами...
Дословный, как мои стихи,
Целованный, как лед целует пламя.
Любя строку отсутствующих слов,
Где только звуки зарождающихся смыслов,
Речь тишины, идущая на тризну,
Я под венец ее с рожденья вел.
Я лгал себе что Красота всегда жива,
Такая ноша не по силам смертным!
И почерк мой менялся с моим сердцем,
Даря тебе зеркальный сад цветов.
Цветы молчанья в буквенной оправе,
Они сейчас лежат в твоих руках,
И на губах твоих и лед и пламя...
Они всегда с тобой... тогда, сейчас.
Их нежной участи не подарить забвенья.
Ты их цветенья искренняя дрожь...
Такая мягкая черта приговоренных к тени,
Где невесомость следует с тобой.
И я пишу, пишу стихи цветами,
Чтоб не сойти с ума с первой строки,
И вечность открывается словами
Зеркальными, как и мои стихи.
2017г.
Скерцо на ветру
Не убоись Бездны, ибо я есть бездна
Ты так боишься растворяющихся дней
Или молчания у сонной переправы?
Есть время жить, есть время умереть,
Всё остальное - отсечение изъяна.
Минусовать способна только жизнь,
И не способна быть живою Вечность.
Всяк, приходящий - огненная речь.
Не расплескай, не убоись, ты – бесконечность.
Один лишь шаг от звука к тишине,
Одно касание от нежности до страсти,
И смотрит вновь в глаза бессмертья лесть,
И ветер рвёт обманчивые снасти.
Желания хозяин, тени раб...
Не приближайся к огненно-опасным...
Они сожгут тебя, без права быть причастным
К их огненно-безудержным стихам.
Они дадут испить лишь тень строфы
Того, что в них так искренне, так нежно.
Остановись там, где не бьется сердце,
Чтоб подле тишины его молить,
Его - трепещущее скерцо на ветру...
Его - причастие, анафему и нежность...
Остановись там, где способно сердце
Лишь искренне пронзительно любить...
Лишь там позволено о бренном говорить.
2017г.
Ты забыла сказать
Небеса вновь зажгли голубые лампады,
Кружевные слова разбросали ветра,
Ты забыла сказать мне
Что у осени два листопада:
Первый – тот, что одарит,
А второй - что придет забирать.
Ты забыла назвать параллели имен и созвездий.
В разорении роз царский нимб немоты.
Ты забыла отдать мне
Невесомую ноту для флейты -
Безоружное эхо всемогущего слова «Любить».
Ты забыла сказать, что вся музыка мира двулика -
Яд, кружащийся белым в черную ночь.
На холсте твоей боли нарисованы херувимы
И червленые буквы им приписаны чьей-то рукой.
Видишь, нам повезло - так незримо, так тихо...
И Играющий нами, страшно нежен и нежно молим.
И на пасху теней Бог опять прослезился,
И забывчивых наших убийц принял вновь за гостей.
2017г.
Алый иероглиф
Тени иероглифов мягко по коже скользят -
Трепетной выси символ, одетый в касанье.
Веером шелковым вечер... время цунами,
Время отточенных линий иероглифов сна.
Время растаять свечам, время вновь узнавать
Каждую родинку на плечах водопада...
Время, когда дочь самурая распята,
Нежностью алой иероглиф забвенья шепча.
2017г.
Голод
Человеческое слово, как голод, всегда имеет разную силу...
К какому времени принадлежат наши слова?
Может быть они - времена года?
Может быть - они взмах крыльев бабочки?
Я голоден каждым из них...
Я голоден каждым движением этого танца времени...
Смею ли я пригласить тебя на танец, Женщина - Время - Вечность...
2017г.
Безумные стихи
Стихи...стихи...безумные стихи...
Я ими был пропитан в эту осень
Они летели ярки и легки
Они молчали словно время на погосте.
Гостем, хозяином, властителем времен -
Я был один в огромном,ярком мире
И всё что мне шептали в этой стыне
Всё становилось золотым огнем.
И я был рад мгновениям судьбы,
Пославшим мне все встречи,все забвенья
О, как же было многословно время,
Когда тебе читал их перед сном.
2017г.
Осень молчит
Осень молчит...
Она своих детей молчит по именам
И думает о каждом, как о первом...
Все блики и цвета, и каждую черту хранит,
Чтоб по весне их узнавать в лицо...
По детским голосам стремящимся напиться
дождей Любви...которые сейчас - как слезы
2017г.
Мастерская Художника
Синей ткани лоскут,
Обаяние осени в желтом.
Мастерская Художника,
Штрих как узел на ветках и шрам...
К белой точке исхода
Ступает утонченная проседь,
Цвет разбит, цвет разлит
В этих ярких часах сентября.
Просветленная оптика
На венозной кается ветви...
Где все жители этого мира -
Не больше чем миф!
Страх разлуки острей,
И скользит вечность мерой пунктира
В страх свидания с жизнью,
Но какой - то уже не твоей.
И достаточно просто упасть
Или просто сорваться
С этой кисти, похожей на ветвь,
Рифмой к слову "Любить"...
И откликнувшись на "обернись"
Наконец-то сознаться
В том, что ты, как и весь этот мир -
Нескончаемый миф.
2017г.
