Под капельницей думается плохо:
все кажется, кончается эпоха,
а это ты кончаешься.
Увы,
ты — ветеран всего: любви и зрелищ,
и той земли, в которую ты веришь,
и где хоть три аршина, да твои.
Пугает плазма скукой порционной.
Стенает “послеоперационный”.
Челом качает роза от друзей.
О, жизнь, как незнаком мне этот тонус.
И шум толпы с концерта “Роллинг стоунз”
мне — как анахорету Колизей…
За каплей капля… Ночь немилосердна,
как медсестра… И девочка, присев на
соседнюю кровать, твердит: — Чего,
чего боишься, глупый: нрав мой светел,
меня встречал ты — просто не заметил,
теперь заметишь — только и всего.
1963
