Меднорыжая чар королевна
ветром в поле играла в пути.
пальцы тонкие, нежные, детские
еле слышно касались зари.
Ноги босые, ноги усталые
все вели королевну вперёд.
ведьма в поле ветрами шептала ей,
что вдали её воин зовёт.
Воин храбрый с плечами широкими
зло повсюду мечом достаёт;
только рана в грудине глубокая
силы война тихонько сосет.
С каждым днём все сильнее хиреет он,
дни храбрейшего злом сочтены,
и как только оно одолеет-
тьма наступит на кромках земли.
Так шептала она волоокая,
ведьма с грустью и болью в груди.
сына выкрала участь жестокая
на войну заставляя идти.
Знала ведьма проклятие древнее
пожирает родимую плоть.
только дева прекраснонапевная
То заклятье собой уберёт.
Лишь любовь, и притом только чистая,
от нечистого сглаза спасет.
но сокрыла колдунья речистая-
от любви той царевна падет.
Так идёт королева влекомая,
зовом сердца и чистой души,
злая участь царевне знакомая-
от судьбы ей своей не уйти.
В чистом поле слетаются вороны,
всюду запах кровавой войны.
К смерти войны давно подготовлены,
не готовы сердца их к любви.
Дева только склонилась над рыцарем,
поцелуем вернув ему жизнь,
он ж со вздохом давно позабытым
оборвал её тонкую нить.
Пробудилось сознание сытое,
и свободен теперь ото сна,
на коленях царевна убитая
и в крови её война рука.
Не сумел он от боли оправиться,
ведьма в ужасе стонет в тиши -
тем кинжалом, что с девой расправился,
жизни бурной себя он лишил.
Ветер в поле с цветами колышется,
солнце встало с другой стороны.
Отступила борьба, и не слышится
голосов ни любви, ни войны
