Дед

В полях по колосьям — колдующий звон,

Поспел, закачался в туманах загон.

Гадает по звёздам старуха изба,

На крыше — солома, на окнах — резьба.

За пламенным лесом толпа деревень,

С плетнём обнимается старый плетень.

Мурлычет над речкой усатая мгла,

С седым камышом разговор повела.

В колодец за пойлом полезло ведро.

Горит за погостом жар-птицы крыло.

Горит переметно у дедовых ног,

А хлеб по полям и зернист и высок.

Жуёт, как корова, солому серпом

Невидимый дед в терему расписном.

Волосья — лохмотья седых облаков,

Глаза — будто свечки далеких веков.

На третий десяток старуха в гробу:

Поджатые губы и венчик на лбу.

Остался на свете невидимый дед,

В полях недожатых лазоревый свет.

Народу — деревня, а дед за селом

Живёт со своим золотым петухом.

А ляжет на стол под божницею дед, —

Погаснет над рожью лазоревый свет.

За меру пшена и мочёных краюх

Споёт панихиду дружище-петух.

Придёт в голубом сарафане весна,

Опять в решете зазвенят семена.

На полке, в божнице — зелёная муть,

Зелёная проседь, — пора отдохнуть:

Под саваном дед безответен и глух,

Без деда зарю кукарекнул петух.