Дюканж! ты чародей и милый и ужасный.
Твой Жорж, игрок несчастный,
Твоя Амалия, твой Варнер — стоят слез!
Но неужель артистам в честь ни слова?
Я был обворожен игрою Соколова:
Я видел Жоржа в нем — и жал меня мороз,
И сердце обмирало.
Я б сплел для той венок из роз…
Ах, нет! для ней и двух лавровых мало,
Кто не Амалией, а ангелом там был.
Но кто, но кто изобразил
Злодея Варнера — он, он меня смутил.
Я верить не хотел, что это лишь притворство:
Такие мины, вид, ехидность и проворство…
Неподражаемый, ты всех взбесил.
Я в ярости на Варнера забыл,
Что ты Канищев сам!
Ты перешел границы похвалам —
И, наконец, тебя бранили!
Но я люблю сей блеск таланта.
Назло злодеев ты играй
И омерзение к злодейству всем внушай,
Лишь сам противу зла будь тверже адаманта.
