1892

«это тело пустует, давай, я его займу —

влезу в голову, в сердце и буду им управлять.

я хочу превратить эту нежную кожу в тюрьму,

обещаю, ты скоро узнаешь, что значит терять.

ты просто оболочка, телесная явь без души,

давай же я запущу твоё сердце?

ты пока не вставай, смотри на меня и дыши,

попытайся измерить любовь свою в килогерце»

из металла столы дрожат, подпрыгивают на месте,

разбиваются склянки и катятся все шприцы.

и, как только наступит завтра, появятся новые вести

о том, что отныне сей город вновь населят мертвецы.

он держал лампу в руке, предвкушая наличие власти —

разлеталась бумага и рушился потолок.

тянула руки к нему и дышать могла лишь отчасти,

душа билась в теле, как раненый мотылёк.

она взгляд поднимает и смотрит пустыми глазами:

«ну, скажи, и за что ты обрек меня на этот ад?

лучше бы ты, где была я, меня оставил —

сей товар уже продан и невозможен возврат»

её пальцы — тонкие паучьи лапы,

дотронулись до подбородка и его потянуло вниз.

он почувствовал едва знакомый запах

её русых волос и услышал пронзительный визг.

«это тело пустует, но ты его не займёшь,

в этом сердце — дыра и тебе её не заполнить.

и понять бы тебе, что ты меня не спасёшь,

но ты все продолжаешь пытаться при помощи молний»