Уже июнь.
Темней вокруг кусты.
И воздух - сух.
И стала осень ближе.
Прости меня,
Господь...
Но
Твоей земли уже почти не вижу.
Всё думаю, куда ведут пути,
Кляну свой век и вдаль смотрю несмело,
Как будто я рождён был мир спасти,
И до всего другого нет мне дела.
Как будто не Тобой мне жизнь дана,
Не Ты все эти краски шлешь навстречу...
Я не заметил, как прошла весна,
Я так зимы и лета не замечу....
Причастности ль, проклятья ль тут
Не знаю...
Но способность к
Как раз и есть уменье
Исполненные сущности мгновенья.
Чтоб — даже пусть вокруг тоска и
Мгновенье то в живой строке
И возвращало суть, и к ней влекло,
И забывать себя душе мешало.
Жизнь все же длится — пусть в ней смысл исчез.
Все ж надо помнить, что подарок это:
И ясный день, и дождь, и снег, и лес,
И все, чего вне этой жизни нету.
Ведь это — так... Хоть впрямь терпеть нельзя,
Что нашу жизнь чужие люди тратят,
Хоть впрямь за горло схвачены друзья,
И самого не нынче завтра схватят.
Хоть гложет мысль, что ты на крест идешь,
Чтоб доказать...
А ничего не будет:
Твой светлый крест зальет, как море, ложь,
И, в чем тут было дело,— мир забудет.
Но это — так...
Живи, любя, дыша:
Нет откровенья в схватках с низкой ложью.
Но без души — не любят...
А
Всевластьем лжи пренебрегать не может.
Все рвется к правде, как из духоты.
Все мнится ей, что крылья — в грязной жиже....
Мне стыдно жить, не видя
Твоей земли,
Господь...
А вот — не вижу.
