Весь день стояла на перроне.
Зачем?
Не знала и сама.
Замёрзла в тоненьком капроне,
поскольку началась зима.
И нет чтоб как-то утеплиться,
чтоб не простыть, не заболеть,
не оказаться вдруг в больнице…
Нет!
Ей хотелось умереть…
Она стояла на перроне,
она встречала поезда.
Лишь иногда слезу уронит,
прошепчет что-то иногда…
Скрипят вагоны в сочлененьях,
мелькает в окнах слабый свет.
Нет, не случилось возвращенья…
Но почему?
Кто даст ответ?
– Вернусь! – сказал он, уезжая, –
Ты только очень-очень жди.
Она стоит, почти больная,
идут ли долгие дожди
метут ли нудные метели
иль солнце жарит день-деньской.
Стоит…
А вы чего хотели?
Характер у неё такой.
Раз он сказал «дождись», то значит
она хоть вечность будет ждать.
Взгрустнёт немножечко, поплачет
и снова поезда встречать…
…А где-то там, в подлунном мире,
среди нехоженой тайги
в забытом уголке Сибири,
где в небе реют канюки,
на берегу реки глубокой
среди осин и кедрача
стоит избушка одиноко
под брошенным гнездом грача.
Её портрет у изголовья,
стол, неотправленный конверт
с письмом, наполненным любовью,
палитра, кисти и мольберт,
этюды, краски и картины,
на поезд купленный билет,
седые сети паутины…
И никого в том доме нет…
