Ветви нагие ласкают ветра, что с гор спускаются с хищным оскалом, лес у подножья стар и устал, в нём только смерть, жизни здесь очень мало. Палые листья забыли весну, летом не бредят кусты и деревья, ведьму оставили люди одну, бродит она, словно бы привиденье.
Лик её бледен, одежда черна, рыжие волосы пламенем блещут. Всходит едва над землёю луна, голос её можно слышать зловещий. Ищет кого-то она не спеша, кости белеют на бурой подстилке. Ведьма покоя лишилась и сна, ведьма в лесу оказалась, как в ссылке. Камни лишь помнят, как жарко дарил клятвы, признанья её голос тихий.
Кто посмеялся над ней, всё забыв, чей лик в бреду ей является дикий?
Маг королевский был в этих местах, рыжую деву заметил он сразу, высосал силу, повергнув во прах, и на девчонку призвал он проказу.
Так и очнулась — одна и в лесу, только о маге она не забыла. Ветром её растрепало косу, жадным проклятьем шею сдавило. Бродит она здесь уже десять лет, путь ищет новый, сквозь прутья от клетки…
Тот, кто её так нелепо отверг, носит на теле своём её метку.
Скоро наступит тринадцатый год, и луна чёрная встанет над лесом. Ведьма тогда в свою силу войдёт и оседлает патлатого беса. Прячься в столице, изменник и враг, маг, что когда-то лишил её чести.
Ведьма блуждает пока что, но так и начинается путь её к мести.
