Среди бушующих морей, окутанных густым туманом,
Он думал только лишь о ней, гремя пустым стаканом.
Она была его мечтой: несбыточной, далёкой, страстной,
А он смотритель был простой: забытый, брошенный, несчастный.
Её обитель – кабаки, театры, бары. Она не знает одиночества печаль,
Его же дом – маяк: обветренный, холодный, старый. Он так устал смотреть куда-то вдаль.
Средь этих самых кабаков, среди театров, баров,
Она искала взгляд его в толпе (на дне пустых стаканов)
Он представлял её, мечтал о том, как поцелует нежно,
Когда окажется на берегу холодном, диком, снежном.
Она ждала, как обещала на перроне, как поклялась ему тогда,
Когда шептала, вся в слезах, что будет ждать его всегда.
Среди бушующих морей, средь мрака синего потока,
Мечтал скорей он плыть домой и ждал конца своего срока.
А в этих дымных кабаках, в компании друзей, подруг,
Она ждала, как будто знала, чего не знал никто вокруг.
Что где-то там её любовь, смотритель маяка, взошел на борт,
Плывет он к ней, что скоро он прибудет в старый порт.
И встретились они на том перроне, где давно расстались,
Два разных, но влюбленных человека:
Он был смотрителем простым: родным, по-прежнему любимым.
Она была его мечтой: реальной, близкой, всё такой же милой.
