Айседора

Айседора ведёт авто,

ветер следом несет кумач

то ли шлейфом, то ли фатой.

Айседоре enough, toо much

безрассудно любить мужчин

с васильковой лазурью глаз.

Айседора глотает джин,

каблуком прибавляя газ.

Белым шарфом ложится степь,

по-собачьи метель скулит.

Он в Москве, как никто, любил

в кабаках пропивать нули.

Золотой головою тряс,

и швырял серебро на снег.

Под хрипящий, негромкий jazz

с Айседорой танцует смерть.

«Шагане моя, шагане»...

Так тоща, что без слез не глянешь.

В полюбившей тебя стране,

ты становишься иностранней

для него...

До него - все дым,

расползающийся по трубам.

Айседора не пьет воды

и до крови кусает губы:

сколько водки не лей - все сушь...

Скоро лопнет, гляди, пружина!

Виртуозно играет муж:

то ли мальчик,

то ли мужчина...

То ли к мертвым зовет февраль,

не жалея свинца для тела.

В Айседоре молчит рояль

из далекого Англетера...