Жил-был старик; у него было три сына и никакого состояния кроме дома, в котором он жил. Каждому сыну приятно было бы получить этот дом по смерти отца: но отцу каждый из них был ровно дорог и мил. Не знал старик, как ему тут быть, чтобы никого из сыновей не обидеть. Но вот пришла ему добрая мысль; собрал он сыновей и говорит им:
— Порыскайте-ка вы, детушки, по белу свету да научитесь какому-нибудь ремеслу, которое могло бы прокормить вас; а когда кончите своё ученье, скорее торопитесь домой, и кто из вас даст мне бесспорное доказательство, что он мастер своего дела, тому и достанется родительский дом.
Сказано — сделано. Назначен и день, когда братьям разойтись, и заранее они промеж себя решили, что старшему быть кузнецом, среднему — цирюльником, а младшему — фехтовальным учителем. После этого они условились в какой день и час им возвращаться, чтоб в одно время сойтись под родимый кров. Покончив все условия, братья простились с отцом и разошлись по разным дорогам.
Надо же быть такому счастью, что каждому брату судьба послала в учителя настоящего мастера своего дела. Старший брат скоро удостоился чести быть кузнецом царских лошадей. Работая день и ночь, он думал про себя:
«А мастера́ же будут мои братья, если станут ещё спорить, кому достанется родительский дом!»
Скоро и среднего брата стали приглашать в дома самых знаменитых вельмож — так мастерски он научился брить бороды и усы, а сам промеж дела мотает себе на ус, что родительский дом не минует его.
Само собою разумеется, что фехтовальный учитель, прежде чем постиг все тайны своего ремесла, получил немало царапин и ударов; но он не унывал и думал про себя: «Царапин бояться — так и дома не видать», так он и набил себе глаз и руку.
Вот наступил срок возвращаться домой. Все три брата сошлись в условленном месте и вместе вернулись к отцу. Но они не знали ещё, какой бы отыскать случай, чтобы показать ему своё искусство. Так сидели они вместе и советовались между собою. Вдруг видят: заяц через поле да прямо на них бежит.
— Славно! — воскликнул брадобрей. — На ловца и зверь бежит; вишь, как спешит ко мне практика: ну, покажу же я вам на деле, что я мастер своего дела.
И с этими словами он выхватил из кармана мыло, щётку и тазик и вмиг наготовил белую пену.
А между тем заяц всё ближе бежит; цирюльник бросился за ним в погоню, налету намылил ему морду и разом сбрил ему усы, не оставив ни малейшего пореза и не забыв ни одного лишнего волоска.
— Ну, мастер! — воскликнул отец. — Твоим братьям много надо искусства, чтобы поспорить с тобою.
Не прошло и минуты, как мчится во весь опор ретивый рысак в лёгком экипаже.
— А вот я покажу вам образчик своего искусства, — сказал кузнец в свою очередь.
С этими словами он бросился вслед за рысаком и на всём скаку снял подковы со всех четырёх ног и подковал новыми.
— Ай да молодец! — закричал отец. — Да ты, я вижу, такой же мастер своего дела как и брат, и я право не смекаю, кому из вас двух отдать дом.
— Погоди отдавать, пока не увидишь и моего мастерства, — промолвил третий сын.
В это время дождь пошёл.
Наш фехтовальный учитель вынул шпагу и давай над головою махать, да так проворно и искусно, что ни одна капелька не упала на него; дождь всё сильнее да сильнее и наконец словно из ведра полил, а наш молодец то и знает, что шпагою помахивает всё быстрее да проворнее и стоит под своею шпагою совсем сухой словно под зонтиком или навесом.
Увидев то, счастливый отец не знал уж, как надивиться диву, и только воскликнул:
— Дом принадлежит тебе по праву, ибо ты, бесспорно, представил самое удивительное доказательство, что ты настоящий мастер своего дела.
Старшие братья одобрили приговор своего отца.
Но три брата искренно любили друг друга и слышать не хотели, чтобы расстаться, а потому остались по-прежнему вместе жить в родительском доме, и каждый исправлял своё мастерство, а так как они хорошо обучались и искусно работали, то и искусно зарабатывали себе много денег.
Пользуясь общим уважением, три брата счастливо достигли глубокой старости; и когда, наконец, отдавая долг природе, старший брат занемог и умер, оба младшие до того загоревали, что вскоре и сами за нам последовали.
Трёх братьев, всю жизнь проживавших неразлучно в сердечной любви и честно исполнявших своё ремесло, похоронили в одной могиле.
