Михаил Ломоносов

Жениться хорошо, да много и досады
Я слова не скажу про женские наряды:
Кто мил, на том всегда приятен и убор;
Хоть правда, что при том и кошелек неспор

Взойди, веселый дух, на ону высоту,
Где видеть можно лет Петровых красоту,
Парящие простри на нынешней день мысли,
Желания к нему и плески все исчисли

Фортуну вижу я в тебе или Венеру
И древнего дивлюсь художества примеру
Богиня по всему, котора ты ни будь,
Ты руку щедрую потщилась протянуть

Смеется и поет, он о звездах толкует,
То нюхает табак, то карт игру тасует,
То слушает у всех, со всеми говорит
И делает стихи наш друг архипиит

Бугристы берега, благоприятны влаги,
О горы с гроздами, где греет юг ягнят
О грады, где торги, где мозгокружны браги,
И деньги, и гостей, и годы их губят

Богиня, дщерь божеств, науки основавших
И приращенье их тебе в наследство давших,
Ты шествуешь по их божественным стопам,
Распростираючи щедроты светлость нам

Нагреты нежным воды югом,
Струи полденных теплы рек,
Ликуйте светло друг пред другом:
Златой начался снова век

Лишь только дневной шум замолк,
Надел пастушье платье волк
И взял пастушей посох в лапу,
Привесил к поясу рожок,

Кузнечик дорогой, коль много ты блажен,
Коль больше пред людьми ты счастьем одарен
Препровождаешь жизнь меж мягкою травою
И наслаждаешься медвяною росою

Я мужа бодрого из давных лет имела,
Однако же вдовой без оного сидела
Штивелий уверял, что муж мой худ и слаб,
Бессилен, подл, и стар, и дряхлой был арап;

Мышь некогда, любя святыню,
Оставила прелестной мир,
Ушла в глубокую пустыню,
Засевшись вся в галланской сыр

Безбожник и ханжа, подметных писем враль
Твой мерзкой склад давно и смех нам и печаль:
Печаль, что ты язык российской развращаешь,
А смех, что ты тем злом затмить достойных чаешь