Плохая связь - Он не может Ей позвонить,
Сотни тысяч тревог неустанно царапают душу!
Был бы рядом, Он мог бы, конечно, Её защитить…
Только так ли, действительно, Ей сейчас кто-нибудь нужен?
И, спустя целый день, прорывается резкий звонок,
Громким эхом, раскатистым, вглубь проникает, под кожу.
В его жилах, как будто, в мгновенье, застыл кипяток,
И упала, в секунду, с груди многотонная ноша.
«Ещё малость, и я, безвозвратно, сошёл бы с ума!
Ну куда же ты так беспричинно, бесследно пропала?!
В моём сердце, убийственным шквалом, воет СармА -
Телефон твой упрямо молчит - ни вестей, ни сигнала!»
Сквозь шипящие звуки, как выстрел прицельный, в висок,
Наконец, Её голос прерывисто, всё же, раздался:
«Фиолетово… мне - фиолетово всё…»…
В этот миг, уже Он, без остатка, в себе потерялся!
А Она, с юных лет, безгранично любила Прованс,
Всё читая, взахлёб, про него, книги Питера Мейла.
Потому, ранним утром, внутри ощутив диссонанс,
До Марселя билет раздобыла с какого-то сейла…
И теперь, по лаванды полям Она шла не спеша,
Каждым кончиком пальцев, к цветкам этим дивным касаясь…
Полной грудью вдыхая, твердила: «Как жизнь хороша!»,
Каждым вдохом, с дыханием ветра, в едино сливаясь.
Ну а Он, без конца, повторял тот набор странных слов:
««Фиолетово всё…» - неужели, она равнодушна?!»,
Он, от мысли об этом, на части разбиться готов,
Эта мысль, от которой и в Арктике стало бы душно!
Но потом, спустя тройку, тоскою измученных, дней,
Вдруг, уверенный стук от двери Его громко раздался.
А за дверью: улыбка, что ярче всех белых огней,
И букетик лаванды, что с поясом платья сливался.
«Я баланс потеряла в себе, а в Провансе - нашла,
Средь вельветов огромных полей фиолетовой краски -
Фиолетовым было всё то, где скользящей походкой я шла…
Собирая тебе из лаванды душистые связки!».
