Уж сердце снизилось и как!

Уж сердце снизилось, и как!

Как легок лёт земного вечера!

Я тоже глиной был в руках

Неутомимого Горшечника.
И каждый оттиск губ и рук,

И каждый тиск ночного хаоса

Выдавливали новый круг,

Пока любовь не показалася.
И набежавший жар обжег

Еще не выгнутые выгибы,

И то, что было вздох и Бог,

То стало каменною книгою.
И кто-то год за годом льет

В уже готовые обличил

Любовных пут тягучий мед

И желчь благого еретичества.
О, костенеющие дни,—

Я их не выплесну, и вот они!

Любви обжиг дает гранит,

И ветер к вечеру немотствует.
Живи, пока не хлынет смерть,

Размоет эту твердь упрямую,

И снова станет перстью персть,

Любовь — неповторимым замыслом.