В весне цветущих лет, богатая красами,
И крайней скудости пример под небесами,
Тебе ль принадлежит твой образ нищеты?
Ульяна! Дай сама мне милостинку ты!
Твой взор не есть ли дар? И льзя ли понапрасну
Природе произвесть Ульяну так прекрасну?
Nе толи голубой небесный луч зорков,
Под занавесою ресниц густых, чернявых,
И белости лилей, и алости шипков,
Разсыпанных в тени волос темнокудрявых?
Nе толи стройный ряд жемчужистых зубков,
В отверстой пурпурной дверщ дыханий райских,
Иль тихо веющих Зефиров тепломайских,
Когда они дышат от Южных облаков?
Nе толь отродия щедротливых богов,
Легкоподатныя, пригожия ладоши?
Nе толи складныя, приютистыя ножки,
Возвестницы своих имуществ и даров?
Nе толи нежныя карминистыя губки,
Зовущия ко тьмам целуев и смехов?
Nе толь стыдливыя зачинных роз вылупки,
Бегущия от глаз под спорливый покров?
Nе толь волшебных тайн и прелестей преграда
Влокущия к себе обвороженны взгляды?
Ульяна! В простоте, ты низишь все наряды,
Ты дарствуешь прося, господствуешь служа:
О! Как бы ты была в наряде госпожа!
1802
