Hennessy (Des Keogh) responds:
"The Lord save us from harm."
From the play: "Mr. Dooley's America"*
В тебе казалось всё забавным мне,
Поверь, я не судил о тебе строго:
Мане не отличая от Моне,
Сличала ты Гогена и Ван Гога.
Нагайкой хлёсткой твой ложится взгляд
На губ рябину и венозность линий
Моих широких огрубевших лап...
Я понимаю: ты моя отныне.
Но едкий дым страстей осядет вновь
На чашу бурь сих прозаичных будней
И, позабыв о том, что есть любовь,
Мы ночью вновь ворвёмся в толпы блудней.
Иная нежным взором обожжёт,
Её подруга тоже плющом вьётся,
Игривый стан, быть может, влажный рот
Влюблённостью вдруг в сердце отзовётся.
Паскудность и разбитость по утру
Придут потом и, как всегда, некстати,
Когда кружится пухом на ветру
Волос плеяда от белья в кровати.
Помадой надпись на зеркальном льду
Топорщится пионом тёмно-красным:
"Не вспоминай меня, я не приду,
Хоть это, милый, было так прекрасно! ".
Крепчайший кофе, дорогой табак
В сосудах терпким ядом разольются
И, глядя в небо, ты решишь: пустяк,
Что годы с облаками прочь несутся.
Камал Ибрагимов
07 февраля 2023 г.
*Хеннесси (Дес Киф) отвечает: "Господь спасет нас от беды".
Из спектакля: "Америка мистера Дули".
