covid-19

Мир без запаха и без вкуса. Без объятий. И без людей.

Без сомнительного искусства танца в зареве площадей.

Это чай, а быть может, кофе? Это кофе, а, может, чай?

Заперта, как гитара в кофре. Дозвонишься ли до врача,

если госпиталь под завязку, если сотни — на ИВЛ?

Мыли руки, носили маску, избегали чумных фавел,

но ковидла — такая падла, что взломает собой тела.

Над собором Петра и Павла ровно в полночь луна взошла.

Величаво плывет всё выше. Из горячего янтаря.

И парадную не увижу аж до самого ноября.

Искажается автотюном голос — кашляющая жуть.

Если до потолка доплюну, муху в лампочке заражу?

Нет ни капельки сил плеваться. По Ватсаппу болтать, сипя.

Это, детка, две тыщи двадцать, это трип в самоё себя.

Не бежать мне под листопадом. Не встречать в аэропорту.

Я носитель чего не надо в жарких пальцах и в жадном рту.

Я, конечно, авантюристка, но грехи на мне не висят.

Мой возлюбленный в группе риска, хоть ему и не шестьдесят.

Мир без белого шоколада. Без духов. Бездуховный мир.

Без любимого кофе латте. Без желанья разжечь камин.

Без возможности насладиться щедрым золотом октября.

Без поездок не за границу.

Без надежды.

И без тебя.