«ПУШАН»
От усталости, от пережитого за последние двое суток, я даже не был способен на шок. Просто сидел и смотрел, как кривляется мой коллега с пистолетом в руке. Мой бывший коллега… Я вспомнил, каким этот парень был р а н ь ш е. Молодой, перспективный сотрудник «Комсомольской правды» с глазами ребенка и хваткой бультерьера. «Крайм Ньюс» предложил хорошие деньги, и Козлов сразу же согласился. «Знакомься, Алеша, этот парень будет с тобой работать, - так представил мне Виталика Федоров. – Постарайся побыстрее ввести его в курс дела.
Козлов тогда улыбнулся и посмотрел мне прямо в глаза. Как и положено честному человеку. «Солгал ты, Перси, про него солгал!» - вспомнил я Шекспира.
Даша не закричала, как и положено в такие моменты женщине. Вместо этого она обессилено опустила свои тонкие руки на колени. Либо ей было уже все равно, либо… От этой мысли мне сделалось неуютно. Она была страшнее, чем пистолет в руке Козлова.
Ты… ты з н а л а? – еле выдавил я из себя.
Даша опустила глаза и постаралась заплакать.
Я так запуталась, Алеша, так запуталась, - произнесла она и всхлипнула.
Внезапно меня посетило детское желание сорвать с шеи девушки золотого сфинкса на цепочке – мой подарок – и выбросить его подальше. «Отдавай мои игрушки и не писай в мой горшок!»
Как ты могла!
Могла, могла! – рассмеялся перспективный журналист Козлов, павианья задница. – А что же ей еще оставалось делать?
Даша снова всхлипнула и закрыла лицо руками. Секундой позже ее хрупкие плечи затряслись. Теперь, похоже, девушка не притворялась.
Холодная ярость накатила изнутри. Я с ужасом понял, что способен на самые чудовищные поступки. Например, в о т к н у т ь о с т р ы й н о ж в ч е л о в е ч е с к о е т е л о…
Что ты ей пообещал, Козел хренов? – прошипел я.
Соображаешь, шеф, - рассмеялся ублюдок, ничуть не обидевшись. – я пообещал ей вернуть паспорт и денежки, которые они с мужем, Царствие ему небесное, стырили у Февральского. У «Крайм» очень сильные связи, и мне ничего не стоило перевести сумму из одного немецкого банка в другой. Наша Даша была очень удивлена, когда на их с Сергеем счете оказалось ноль целых, хрен десятых, - он расхохотался. Пистолет в его руке прыгнул, и я уже подумал…
Сволочь! – прошептала Даша, - какая сволочь…
Не хуже тебя, - гаденько улыбнулся Козлов. – Так что уж молчи, дорогая.
Слушай, Козел, - слова вылетали из меня, словно металлические шарики. – А я-то тебе зачем?
Я просто имел право поинтересоваться.
Этот гад подошел ко мне поближе. Я созерцал его потную рожу и пытался угадать, какие адские муки ожидают вот таких людей после смерти. Хотелось верить, что Козлов перелижет своим лживым языком все сковородки преисподней.
Ты, друг мой Леха, нужен мне, чтобы на пару с этой девочкой, - он махнул рукой в сторону Даши, - выполнить одно деликатное поручение.
Надеюсь, это не танго
Козлов хмыкнул.
Что же касается «козла», которым ты уже вторично пытаешься меня обозвать, то тут ты в самую точку, - Виталик картинно поклонился. – Помнишь, индийский Пушан разъезжал на козлах? Так вот, я и есть этот самый Пушан, а ты, мой милый, - козел, который привезет меня к намеченной цели. А как тебе такое? – Козлов запрыгал на одной ноге. – «Жил-был у бабушки серенький козлик!» я был с тобой рядом с самого начала, Леха. С того самого момента, когда ты взялся за Февральского. Крепкий тандем двух спецов.
Ничего такого я не помнил. «Кажется, это называется электронной коррекцией памяти». Внутри было пусто и темно, словно в черной дыре.
Дашу и Сергея шантажировал ты?
Риторический вопрос.
А то кто же!
Подонок, - констатировала факт Даша. – Грязный подонок, - уточнила она.
Плевать, отмахнулся Виталик. – Ану-ка, уважаемый, выворачивай карманы, - это уже относилось ко мне. – Пистолетик не забудь. Надеюсь, ты не способен на какие-нибудь глупости?
«Откуда, черт возьми, он знает о «Беретте»?»
Скрепя сердце, я расстался с вещами Корнеева: пистолетом, мобильным телефоном и бумажником.
Козлов взвесил в руках “Беретту”.
Ого! – изумился он. – тяжеленький. Не такой, как мой.
Он кинул мне пистолет с глушителем и снял «Беретту» с предохранителя.
А главное, н а с т о я щ и й.
Я выдохнул, но выдох не получился. Он нас «купил»! и как «купил»!
Я взял в руки превосходную подделку. Действительно, «Беретта» - значительно тяжелее, тупо констатировал я. Но это уже не имело никакого значения.
Даша, до этого сидевшая тихо, как мышка, вдруг взвыла и бросилась на Виталика. Видно, с нее было достаточно.
С невозмутимостью робота Козлов прострелил ее руку.
Мамочка! – вскрикнула Даша и опустилась на кровать, зажимая кровоточащее предплечье. – О, Господи, как больно! – слезы лились из ее глаз, словно Даша была царевной Несмеяной.
На вылет, - пробормотал Козлов. – Даже кость не задело. Надо же! Везет тебе, милая. Леха, возьми какую-нибудь тряпку, перевяжи, - обратился ко мне этот подонок.
Даша тихо скулила на своей кровати.
Зачем ты это сделал? – спросил я.
Будет знать! – рявкнул он. – Учти, девочка, следующая пуля – в голову! Поняла, соплячка?
Соплячке было все понятно. Она быстро закивала головой.
Козлов взял мобильник, набрал номер одной рукой. Он на секунду утратил бдительность, но рисковать мне почему-то не хотелось.
Воняло пороховыми газами и чем-то еще. Я достал из кармана платок и принялся оказывать доврачебную помощь. Благо, опыт у меня был!
Что-то подобное уже было. И не один раз. Чертово дежавю! Я рассмеялся вслух. Даша перестала стонать на заднем сидении, а наш великолепный рулевой Козлов, он же Пушан, с интересом посмотрел в мою сторону. Его физиономия самца-павиана излучала всего один вопрос: «Уж не свихнулся ли ты часом, Гордеев?».
Действительно, есть от чего потерять рассудок.
Находишь что-то смешным? – поинтересовался Иудушка.
Ну да, - подтвердил я, - до слез. Вот уже двое суток меня пытаются отвести к Февральскому.
Думаю, мне повезет, - предположил самый большой кусок дерьма на планете Земля.
Я обреченно пошевелился в своей новой «пеленке» - простыни с кровати Даши.
Что они, сговорились что ли, мои похитители? Я вспомнил шустрика Кореева с его капроновым шнуром. Вот бы добраться до чего-нибудь о с т - р о г о…
О-о-о-ох, - раздалось с заднего сидения. Я повернул голову назад на столько, насколько позволяло положение спеленанного младенца.
Как ты? – спросил я у предательницы номер два.
Чувствую себя куском мяса, если тебе, конечно, это интересно, – тихо произнесла девушка.
Тряпица, которой я неуклюже замотал Дашину руку, неумолимо теряла свой первоначальный цвет. Лицо девушки, наоборот, стремительно бледнело. Под глазами уже обозначились глубокие тени.
Ей нужен доктор, - обратился я к Козлову. – Она истекает кровью.
Ничего с ней не сделается, - отмахнулся Козлов, ловко вписываясь в поворот, не снижая скорости.
Ну разумеется!
Я подумал о друге. Где его черти носят? Куда он пропал? Где же знаменитая «мобильная группа»? Где штурмовые отряды танцовщика Переверзева? Почему, спрашивается, ни одна задница не придет ко мне (к нам) на выручку?
«Ну лохонулся же я», - я мысленно поправил ослиные уши, свисающие на плечи. Нет, кто бы мог подумать? Умница, превосходные рекомендации, настоящий талант. И вдруг, такой кусок дерьма!
В голове вырисовался следующий натюрморт: я приезжаю в город, чтобы провести собственное расследование. Федоров мало что знал об этом, об участии в игре Козлова, вообще не догадывался. Козлов – мой надежный тыл. Но почему тогда мой надежный тыл остался в Киеве? Ведь Козлов сказал, что родился здесь. Неужели, вся эта катавасия случилась лишь из-за моего эгоизма? Только я, и никого белее. Герой-одиночка в джунглях незнакомого города. Я что, б ы л т а к и м и д и о т о м? Что-то не верится. Интересно, когда Козлов начал свою игру, и зачем ему понадобились такие сложности? К чему выводить на сцену Дашу с Сергеем. Остановился бы на програмисте, как его?
Как зовут програмиста? – спросил я внезапно осевшим голосом.
До меня начало д о х о д и т ь…
Козлов хмыкнул и покачал головой.
Гариком звали, - пробормотал он, не глядя на меня. – Смышленый пацан был.
Даша коротко вскрикнула. Через секунду раздались еще тихие рыдания.
Короткое замыкание в сети, - пробурчал Козлов, оказавшийся самым банальным убийцей. – так бывает.
Твоя работа или снова чужими руками жар загребал? – зловеще спросил я.
В смысле? – не понял Козлов.
Смерть Сергея – счастливая случайность, или же у тебя были другие планы?
Гарик… - хныкала Даша. – ему было всего восемнадцать. Будь ты проклят!
Это не я, - начал вдруг оправдываться Козлов, и мне сразу же сделалось противно, словно в темноте коснулся чего-то слизкого и холодного.
Несчастный случай на производстве? – Козлов весь как-то сник. Словно воздушный шарик, из которого выпустили воздух.
Февральский, - тихо произнес он. – Это его рук дело. Я, правда, ни при чем.
Прямо святой! – не удержался от колкости я.
Повисло тягостное молчание. Козлов прибавил скорости, надеясь быстрее доставить нас оп месту назначения: наше общество его, явно, тяготило.
Зачем мы едем к Февральскому?
От этого вопроса Козлов дернулся, словно его ударило током. Он не хотел его слышать. Он его боялся!
Я собрался… - Виталик взглотнул. – продать диск Февральскому.
Ты… что?
Козлов свернул с трассы на проселочную дорогу. Хотя назвать такую дорогу проселочной было довольно сложно: превосходное покрытие без ухабов и колдобин змеилось прямо через поле, поросшее высокой травой. Настоящая мечта автолюбителя.
Дорога неестественно блестела в свете фар, и мне вдруг показалось, что вот именно так и должна выглядеть пресловутая «роуд ту хэлл», о которой пел Крис Ри. Дорога в ад должна быть идеально ровной. Смерть всегда стремится к идеалу.
Твой компакт Февральский оценил в полмиллиона «зеленью».
Всего-то? – съязвил я.
Вот и я говорю, - в тон мне ответил Козлов. – смешные «бабки» за такую работу.
Я дернулся. Демон ярости рвался наружу.
И на сколько или в о с к о л ь к о ты завысил цену? – прохрипел я внезапно осевшим голосом.
Мой коллега-предатель становился с каждой минутой все страшнее.я бы нисколько не удивился, если бы в салоне вдруг запахло серой: сам нечистый не придумал бы ничего лучшего!
Я попросил у Февральского деньги за его последнюю поставку в германию.
«Я попросил у мамы денег на мороженное». Сколько же Козлову лет? Кажется, двадцать два.
Ах да, Германия. Ферштейн! «Бойня», Гиссен, оффенбах и еще два городка с длиннющими названиями. Я ничего не упустил?
Практически, ничего, - подтвердил Козлов, и его павианья морда вытянулась еще больше от переполнявшей через край гордости за содеянное.
Или ему двадцать один?
Ты, конечно, сделал тысячу и одну копию с диска.
Да нет, - вздохнул Козлов. – Даже такой псих, как я, должен знать, что доить тигра – самоубийство. Так что я продаю мастер-диск. Одноразового вливания в мой тощий бумажник будет более, чем достаточно.
И на сколько «литров» ты приготовил «тару»? – поинтересовался я.
Тара глубокая, - ушел от ответа начинающий бизнесмен.
А ты не боишься Февральского? – спросил я, гаденько улыбаясь.
Нет, - уверенно произнес Козлов. – Он честный мужик. У нас с ним д е- л о в о е с о г л а ш е н и е.
Ага, - осклабился я. – С Пронырой он тоже поступил по честному. И где сейчас проныра? Летает по ветру миллионом обманутых частичек.
Внезапно горизонт словно осветили кварцевой лампой. Небо прорезало паутиной молнией. Гром пронесся над нами на карете, запряженной пустыми бочками. По полю ходили огромные волны.
А вот и декорации! – прокомментировал я. – но вернемся к нашим баранам, или точнее - к козлам. Честная сделка. Да такого быть не может! Чтобы ты не припас какой-нибудь страховочки, вроде «вскрыть после моей внезапной смерти». Чтобы ты не защитил своей задницы?!
Догадливый.
А все-таки, зачем тебе мы с Дашей? Довесок к жирному куску, который ты мечтаешь получить из рук Февральского?
Нет, тебе, действительно не откажешь в сообразительности, - усмехнулся Козлов. – Вы и правда, входите в с т о и м о с т ь. Это условие Февральского, ничего не поделаешь, – он пожал плечами. – Я привожу диск и вас, а он мне пять миллионов. Разумеется, не тугриков.
Я чуть не задохнулся, но постарался не выдать свое волнение.
Скромненько и со вкусом. И на сколько тянет «довесок»?
Февральский сказал, что пока я вас не привезу, он диск не купит.
Мне стало все ясно. Козлов – почти труп. Как только диск и два свидетеля окажутся в его руках, Февральский поспешит избавиться и от третьего. Темный подвал и «электронная коррекция» навсегда заставит Козлова забыть обо всем на свете. Дурачок. Он-то думал, небось, что у него все получится: Сергей, Коля. Гарик, а теперь мы с Дашей. А на наших трупах два великих человека заключат сделку. Идет классический обмен чемоданами.
Нет, сколько же Козлову лет?
Боюсь, ты не доживешь до тридцати, - высказал я свою мысль вслух. Не знаю, что именно: может, грустная интонация, а может само предположение произвело такой эффект на Козлова. Он схватил меня за грудь.
До-жи-ву, - произнес он по слогам, - И вообще, я надеюсь прожить долгую и счастливую жизнь, полную света и радости. Понял, придурок?! – слова вылетали из его рта подобно комкам слизи и шлепались на мое лицо. – Понял, говно? А ты сдохнешь! Сдохнешь! – визжал он, словно павиан, угодивший в ловушку. – и возможно, именно сегодня. Ты и эта дура, - он через плечо указал на Дашу.
Та вернулась из своих скитаний меж болью душевной и физической и обратила на нас внимание.
Но… - пробормотала она. – Ты же обещал… А паспорт… деньги… Как же… - всхлипнула она. – Ты же обещал…
Глазки павиана тревожно забегали под мохнатыми бровями: он понял, что сболтнул лишнее.
Мой смех, прозвучавший, словно карканье ворона над хладным телом, окончательно «убил» Дашу: она закрыла лицо и в очередной раз зарыдала.
Мне же было весело.
Ты что же, решила, что и тебе обломится от общего пирога, принцесса? Спешу разочаровать: наш дважды или трижды иудушка, я сбился со счету, сделает вот что. Он присоединит твои честно выкачанные из «золотого тельца» Февральского денежки к своим пяти миллионам. Кстати, Козлов, что ты собираешься делать с такой прорвой деньжищ? Вложишь в недвижимость? Пошлешь в Фонд Мира? Сделаешь себе пластическую операцию?
Заткнись, идиот! – рявкнул будущий Крез. – Поставлю тебе памятник. «Славным деяниям Гордеева, журналиста и засранца».
Великолепная эпитафия, - оценил я юмор. – У тебя, определенно, талант.
Только лучше возведи монумент собственной глупости. Февральский тебя все равно найдет. В Зимбабве, на Северном полюсе, в Урюпинске. Везде. И тогда тебе уже не поможет даже твоя страховка.
Даша, скулившая сзади, вдруг дико взвизгнула, и спустя секунду ее здоровая рука уже «обнимала» шею Козлова. Я завозился в своих пеленках, но похоже, еще больше запутался.
Дальше произошло следующее. Козлов резко нагнулся вперед на руль, потянув девушку на себя, затем, так же резко разогнул спину и откинул голову назад. Дашин симпатичный носик столкнулся с мощным затылком павиана. Что-то хрустнуло, словно кукурузные палочки в пакете. Я изо всех сил надеялся, что это череп Козлова.
Была бы дятлом, точно убила! – расхохотался Виталик и стряхнул обмякшее тело Даши со своего плеча. – Отключилась, - сообщил он мне. Ничего, б у д е т з н а т ь.
И как ни в чем не бывало, вывел «опель» с обочины снова на дорогу.
Первые крупные капли предстоящего ливня появились на стекле, и Козлов поспешил включить дворники.
Я был потрясен. Из чего же состоит этот человек? Из гранита и льда? Да и человек ли он вообще? На мгновение мне показалось, что Козлов до глубокой старости, подогретой пятью миллионами долларов. Затем, живое воображение нарисовало мне самого себя, сидящего на глыбе камня в уже знакомом мне подвале. В абсолютной тишине я сидел, подперев кулаком голову, словно Роденовский «Мыслитель». В темноте. В ожидании. И никакие ангелы-хранители мне не смогут помочь.
Я следил, как Козлов крутит ручку стеклоподъемника. Повеяло… подвальной сыростью. И смертью.
В то время, как я выбирал в салоне «Валди – одежда для мужчин» костюм, на другом конце города десятилетний Миша в сопровождении обязательного охранника, такого же вечного, как и солнце в небе, вышел из дверей частной школы « с улутшеной методой преподавания английского языка» В недавно сшитом модным кутюрье костюмчике светло-серого цвета и застегнутой на все пуговицы черной сорочке, мальчик выглядел старше своих лет. Чуть вьющиеся волосы оттенка липового меда он унаследовал от матери, а внимательные карие глаза – от отца. Волосы были аккуратно зачесаны на правую сторону. В глазах мальчика читалась странная для десятилетнего возраста усталость.
Миша загнул рукав. Летнее солнышко отразилось от циферблата небольших электронных часов и мальчик невольно зажмурился.
Громадина - охранник последовал Мишиному примеру и также взглянул на часы. 14:55. Обычно, в такое время машина уже здесь, но черного « Крайслера» не было видно ни у металлической ограды, ни на стоянке напротив школы. Телохранитель одернул коричневый слегка мятый костюм и осмотрелся по сторонам. Ничего подозрительного. Парочка детишек вышли из школы и поспешили на стоянку, где их уже ждала машина – салатовый «Плимут». Какой-то хлюпик в солнцезащитных очках прислонился к ограде с внешней стороны. Видать, тоже кого-то ждет.
Где же эта чертова машина? Телохранитель смахнул с бритого затылка крупные капли пота. Жарко. И как только хлюпик не сварится в своем свитере? Хм… 14: 57. Шеф Ревазу точно башку отобьет, со злорадством подумал охранник. Сегодня утром он привез пацана в школу и целых пять часов пропарился в ожидании конца занятий. Теперь – отвезти его домой‚ сдать другому громиле‚ Саше по прозвищу «Бронелобый» и… можно расслабиться. Охранник даже облизнулся‚ представив как сегодня вечером будет лежать на огромной‚ словно строевой плац кровати‚ а Катька доведет его до экстаза своим длинным умелым языком… А потом…
Хлюпик, подпиравший забор, внезапно полез в карман своих мешковатых брюк и охраннику пришлось прервать свои эротические фантазии. Превосходная эрекция мигом исчезла. Мечты мечтами, а он все же на работе. Рука охранника змеей метнулась к наплечной кобуре, где мирно дремал совсем не мирный братишка- «Кольт». Привычное состояние боевой готовности. Пацан закрыт. Все под контролем.
Из дверей школы вышли две девочки с гувернанткой и какой-то невысокий мужчина с широкими плечами борца, одетый в светлые брюки и зеленую спортивную куртку. Затем, из дверей выпорхнула стайка детей. Они заразительно смеялись.
Две машины остановились на стоянке перед школой. Одну из них охранник знал – бежевая «Ауди» приехала за дочкой мэра, которая училась с Мишей в одном классе. Вторую – серебристый «Джип» охранник видел впервые.
Боковым зрением телохранитель увидел, как человек в зеленой куртке, скорее всего чей-то отец, улыбнулся и подмигнул Мише. Мальчик демонстративно отвернулся: ему было запрещено общаться с незнакомцами.
14:59. Из-за угла появился черный «Крайслер». Вот и Реваз. Наконец-то!
Хлюпик у забора наигрался , видно в свой «карманный бильярд» и выудил руку из штанов. Пистолет, уже наполовину вынутый из кобуры, вновь вернулся в свое уютное гнездышко. Охранник облегченно вздохнул, увидев, что достал из кармана хлюпик. Это был не «Ремингтон» и не «Базука». Обыкновенный рулончик прозрачной клейкой ленты. Хлюпик водрузил его себе на палец и принялся крутить.
