Жил
Бобёр на извилистой лесной речке.
Хороша у Бобра хата: сам деревья пилил, сам их в воду таскал, сам стены и крышу складывал.
Хороша у Бобра шуба: зимой тепло, и в воде тепло, и ветер не продувает.
Хороши у Бобра уши: плеснёт в речке рыба хвостом, упадёт лист в лесу — всё слышат.
А вот глаза у Бобра подгуляли: слабые глаза.
Подслеповат Бобёр, и на сто коротеньких бобриных шагов не видит.
А в соседях у Бобра на светлом лесном озерке жил
Лебедь.
Красивый был и гордый, ни с кем дружить не хотел, даже здоровался нехотя.
Поднимет белую шею, окинет взглядом с высоты соседа — ему кланяются, он чуть кивнёт в ответ.
Вот раз случилось, работает
Бобёр на берегу речки, трудится: осины зубами пилит.
Подпилит кругом до половины, ветер налетит и свалит осину.
Бобёр её на брёвнышки распилит и тащит на себе брёвнышко за брёвнышком к речке.
На спину себе взвалит, одной лапой придерживает брёвнышко, — совсем как человек идёт, только трубки в зубах нет.
Вдруг видит — по речке
Лебедь плывёт, совсем близко.
Остановился
Бобёр, брёвнышко с плеча скинул и вежливо сказал:
— Узя-узя!
Здравствуй, значит.
Лебедь гордую шею поднял, чуть головой кивнул в ответ и говорит:
— Близко же ты меня увидал!
Я тебя ещё от самого поворота речки заметил.
Пропадёшь ты с такими глазами.
И стал насмехаться над
Бобром:
— Тебя, слепыша, охотники голыми руками поймают и в карман положат.
Бобёр слушал, слушал и говорит:
— Спору нет, видишь ты лучше меня.
А вот слышишь ты тихий плеск вон там, за третьим поворотом речки?
Лебедь прислушался и говорит:
— Выдумываешь, никакого плеска нет.
Тихо в лесу.
Бобёр подождал, подождал и опять спрашивает:
— Теперь слышишь плеск?
— Где? — спрашивает
Лебедь.
— А за вторым поворотом речки, на втором пустоплесье.
— Нет, — говорит
Лебедь, — ничего не слышу.
Всё тихо в лесу.
Бобёр ещё подождал.
Опять спрашивает:
— Слышишь?
— Где?
— А вон за мысом, на ближнем пустоплесье!
— Нет, — говорит
Лебедь, — ничего не слышу.
Тихо в лесу.
Нарочно выдумываешь.
— Тогда, — говорит
Бобёр, — прощай.
И пускай тебе так же послужат твои глаза, как мне мои уши служат.
Нырнул в воду и скрылся.
А
Лебедь поднял свою белую шею и гордо посмотрел вокруг: он подумал, что его зоркие глаза всегда вовремя заметят опасность, — и ничего не боялся.
Тут из-за леса выскочила лёгонькая лодочка — айхой.
В ней сидел Охотник.
Охотник поднял ружьё — и не успел
Лебедь взмахнуть крыльями, как грохнул выстрел.
И свалилась гордая голова
Лебедя в воду.
Вот и говорят ханты — лесные люди:
В лесу первое дело — уши, глаза второе".
