Явь и мечта

ЯВЬ И МЕЧТА

Где явь? где сон?.. где своевольно-прихотливая мечта?

Где между ними зримы грани перехода?

Так меж поверхностью земною и над ней небесным сводом

Их разделяющая кажется почти неосязаемой черта...

Взгляни: среди узорной прориси кленового осеннего листа,

С его же акварельным красочным разводом,

В своём изысканно-высоком мастерстве сколь убедительна природа

И в то же время фантастична красота!

ТОНКИЙ МИР

Порою тёмною ночной куда уходим мы во снах,

Враз позабыв о дольних бремени и муке?

Столь щедро льются в них откуда те чарующие неземные звуки,

Сиянье радуг ли в ничем не замутнённых небесах?..

Куда уносимся мы в непогоду в собственных мечтах

Под гул грозы, под завывание и стоны зимней вьюги,

Как птицы северных широт на знойном юге,

Не думая об их полярной стуже и пронизывающих ветрах?..

ОСЕННИМ ДНЁМ

Нет, кажется, той песни более печальной и по-своему прекрасной –

Осенним днём над головой трубящих в небе журавлей!

Какой-то ли тоски нездешней и неясной эхо в ней

Доносится – такой пронзительной, не по-земному сладостной и страстной?

Иль не разлуки, может статься безутешной, не разлуки ли напрасной

Мотив, звучащий над просторами пустующих полей,

Пленяет слух, как одинокие сердца захватывал ещё Орфей

В сладчайший плен своей мелодией чарующей и властной?

***

                Не плоть, а дух растлился в наши дни.

                Ф.И.Тютчев

Путь человека долгий сколь, увы, к тому ж ещё извилист и не прям,

Вперёд его не поступательно движенье! –

И почему к добру и истине извечное стремленье

В нём смешано с животной низменною страстью пополам?!

Так, после близости его в Век славный Золотой к богам

И просвещения – недавних уж – веков, происходящее растленье

Моральное сегодня вновь его – не вспять ли обращенье,

По существу, не возвращение ль к зверям?!

ПО СООТВЕТСТВИЮ

Кто без стесненья сеет злобы ядовитой семена –

По соответствию известному извечному природы,

Впоследствии наверняка пожнёт тождественные всходы,

И, вместе, сам познает наконец всю горечь их сполна...

Не для забав, не для пустого расточительства дана,

Однако ради, не иначе, бережного их расхода

И слов, и действий нам, и собственных же помыслов свобода –

Вся пущенная под распашку жизни этой целина.