О восточной поэзии посреди метели

Февральская метель заносит окна пылью,

За занавесь снегов не выйти, не взглянуть.

Снов сумрак на заре для нас предстанет былью,

И в сторону весны сменить укажет путь.

И тянет сладкий дым, и прогорают свечи,

И, повернув диван спиною к февралю

Мы о любви с тобой заговорим под вечер,

Прекрасное вино разлив по хрусталю.

Ты скажешь мне — Хайям! А я отвечу — Руми.

И путанице слов и сладко, и тепло,

И разве есть для нас различия, ведь в сумме

Стихи и есть стихи. Метелью замело

Стремление с тобой до хрипа спорить смело,

Читать стихи, пока не сядет голос в пыль.

Одна любовь ведет до снежного предела,

Одна метель ее унять не сможет пыл.

Ты спросишь, есть ли то, что столь необходимо,

Что бог любви на то не пожалеет стрел?

А я отвечу: есть. Чтоб, как на Шамседдина

Смотрел Джалаладдин, ты на меня смотрел.

И ты нальешь вина. Вино твоим ответом

Считать привык давно я на любой вопрос.

Ты остаешься сном. Я — остаюсь поэтом.

Февраль — самим собой.

Метель.

Зима.

Мороз.