С высот незыблемых впервые…
Диме
С высот незыблемых впервые
Я созерцаю тяжкий дол.
Неясной мглой туман оплел
Хребты и впадины глухие.
И память скудная забила,
Какая правила там сила.
Здесь вольный дух и перекаты
Громов, стихающих вдали,
Там — дней бессонные рои
Несут усталость и утраты.
И всякий подвиг, всякий миг
Для сердца труден и велик.
И держит крепко и сурово
Меня приведшая рука:
«ты спустишься опять туда,
Зажжешь свою лампаду снова».
Но испытаньям нет конца —
Вот путь и замысел творца.
Трепещет бездна голубая:
Долины, люди, цепи гор
Плетут таинственный узор.
И дни, что были там, у края,
Все дальше к вечности идут,
Творя земной и божий суд.
Свершилось все. Огонь заката
На кручах каменных горит,
И муравьиный дол кипит.
Сжимаю руку провожатой:
«я вижу все, но надо жить,
Благослови меня забыть».
12 июня 1920
Судак
Аделаида Герцык
Other author posts
Какая радость снять оковы…
Какая радость снять оковы Сомнений, робости, забот Вокруг — пустынно и сурово, — Кто близок мне — еще придет
Все идем на пир единый…
Все идем на пир единый, Лентой вьется путь змеиный, Но когда мы в сборный дом Все придем —
В странном танце выступаю…
В странном танце выступаю Я по мягкому ковру, Стан, как иву, выгибаю, Руки к бедрам прижимаю,
Служение
Это посвящается моей мангалке, Кастрюлям, корыту, в котором стираю, Всему, чем я обжигалась, обваривалась И что теперь почти полюбила
