По траве замели сарафаны, разметались кудрявые волосы,
Позолотой блистают узоры, песни с ветром да за сеновал.
Разгулялись под солнцестоянье. Разгонялось движение по́солонь:
Словно лопасти мельницы кружит, как телега скрипят жернова.
А внутри всё страдает и плачет. Разгоняемы жуткими песнями,
Уробо́росы, свитые в кольца, не кончают свой солнечный бег.
Вечный день, бесконечная молодость. То ли дар, то ли кара небесная.
Две ладони, скреплённые вместе, не расстанутся в пику судьбе.
Василёк – отражение неба, оплетается ветвью вишнёвою,
Маргаритовой лентой обвязан, превращается в яркий венок.
Тишина свою песню запела, тишина громче детского рёва, а
Опьяняя, дурманит не хуже, чем смородиновое вино.
По веснушкам не катятся слёзы, их слизнуло светило парящее.
Щёки - алые, рвутся сорочки, на ступнях сотни ран от камней.
Хоровод не дорога, не путь, а бесконечное и настоящее,
Только то, что мы, люди, так редко можем слышать в глухой тишине.
