У тебя, как у всех,
одна сердцевина
та,что делится
в крови
на молекулы.
Закрыть бы тебя
до второго пришествия
в комнатах тишины,
тьмы
и сырости,
забыть фальшивость
твоих улыбок,
и голос слащавый,
и речи,
хочу, чтобы ты испарилась,
как дымка,
считалась «пропавшей без вести».
А ты продолжаешь
смотреть жертвам
в лица
и мысли читать ванильные,
и бегает ток из
позвонка в позвонок
от взгляда вампирного,
липкого.
И бабочки фуксии
вьются кругами,
целуются -
умалишённые,
и время опять начинает
ходить,
как гость изощрённый,
по улицам.
Закрыть бы тебя
до второго пришествия
в комнатах тишины,
тьмы
и сырости,
но сердце дымит
от твоей кислоты,
Любовь ненасытная,
гнусная…
