Припомнив лихом серую звезду,
Я лишь судил по предрассудкам ран.
Мой милый многолетний талисман,
Останься. Здесь тебя не предадут,
Они — не я. Ложись к земле в альков
В саду, который мера всех садов.
Я отпустил деталь себя, не часть,
Раздвинуть прутья тлеющих корней.
Почти иссякла влага жалких дней,
Я изнемог, оврагами держась
И жгучую откашливая песнь:
«Кортирион, я встречу зиму здесь».
Я зван струнить охотничью луну,
Такая честь — такое горе мне,
И прошлое встает наедине
С надгробием прекрасной Улялюм,
Чья поздно возвеличенная стынь
Пронизывает фатумы листвы.
Когда-то, вдохновившись смертью от
Покоя, мне пришлось убить себя.
Во мгле дрожали руки октября,
Как будто овдовевший небосвод
Смотрел сквозь годы и в лучах звезды
Не мог поверить, что они пусты.
Не чудо? Мир меняется. В ветвях
Я слышу юный голос (быть зиме) —
Змеиные фигуры перемен
Хранят его, как велено, впотьмах.
Привычные слова целуют стих
И исчезают в мороке других.
Созвездия спускаются в леса,
Деревья приближают небеса.
