Дуэль "Один не подставит за всех плечо"
(для дуэли)
* * *
Когда Отец швырнул тебя на камни,
Еще не наделенного дыханьем,
Он проверял на прочность наши ткани,
Он проверял готовность для закланья.
Когда в пустыню гнал тебя Владыка,
Ломалась твердь от горестного крика;
Но мы – бойцы, от мала до велика,
Мы приняли смертельные дары,
Где самая далекая из станций –
Лишь первый шаг невиданного танца;
Где воля – просто способ разобраться
В соотношеньях долга и игры.
И, детских лет в раю почти не помня,
Ты дни свои заботами заполнил:
Учился зажигать костры от молний
И украшать рисунками жилье.
Твой скот стократно Пастырь преумножил –
Чтоб выбирал ты меж земным и божьим.
И проступали крылья из-под кожи,
Готовя пробуждение твое.
Среди светил ты проложил дороги –
И постепенно постигал в тревоге,
Что ты не бог, а лишь один из многих,
Как свет не вечен, не надежен кров,
Как искушает снова стать бесплотным,
Как иссушает, делает бесплодным
Мышленье в категориях миров.
Безбедная бесцельная нирвана
Не заслонила прОклятые страны.
Прощенный грех, заслуженная манна –
Как примешь их, не опуская глаз?
Дары ушли – песчинками меж пальцев,
Соблазнами для юношей и старцев.
А мы смогли суровыми остаться,
Когда Любовь испытывала нас.
* * *
Белый снежок – на черную землю,
Белые кости – в черную землю,
Белый мрамор – сквозь черную землю,
Чтобы земля породила – зелень.
Белые лилии – в черных озерах,
Белые рыбы – в черных озерах,
Белые звезды – в черных озерах,
Ибо земля породила зерна.
Белые храмы – в черное небо,
Белые руки – в черное небо,
Белые крылья – в черное небо,
Чтобы хватало воды и хлеба.
Белеет парус, чернеет море –
Бежим от глада в объятья мора.
Добыв сокровища из гробницы,
Печать греха унесли на лицах.
Но в Судный день, в неизвестном году,
Ослепив глаза и смутив умы,
Нас белые ангелы уведут
С пира во время чумы.
* * *
Не больно-то ученые, не слишком-то бесстрашные,
Мы одевались в черное в своих многоэтажках.
Мечтатели никчемные, наследники нечуткие;
Мы одевались в черное и не ложились сутками.
Далекие от святости и далеко не гении,
Мы одевались в черное по моде поколения.
Сознаньем обреченности порой донельзя гордые,
Мы одевались в черное, чтоб раствориться в городе.
Сценически-подчеркнуто – а может, так и правильно? –
Мы одевались в черное, как полагалось в трауре.
Кто с чаками, кто с четками – с голов вставали на ноги.
Мы одевались в черное. А грезили – о радуге.
* * *
Вечерами, когда луна повисает багровым шаром,
Нет-нет да и померещится деревенскому дураку:
Бледно-призрачный конь по Вселенной плетется шагом:
Ни к чему торопиться равнодушному седоку.
И летят под копыта лепестки одичавших вишен,
И смолкают навеки то девочка, то старик.
Битву с этим врагом для себя приберег Всевышний:
Даже самый отважный перед Смертью не устоит.
А дурак – он дурак и есть: ни забыть, ни сказать не может;
Он седлает прутик и скачет наперерез...
И в конце времен он окажется в войске божьем,
Даст ему ничтожный, но решающий перевес!
А наутро дурень на погосте роняет слюни
На коленях стоя перед чьим-то кривым крестом:
– Извини, Господь, мне опять помешали люди,
Поломали лошадку и силком затащили в дом...
* * *
Когда Отец пришлет по наши души,
Мы смоем грим и в зале свет потушим.
Мы снова обещания нарушим
И не вернемся вовремя домой.
Поймем себя, ошибки подытожим,
Простим врагов, и навсегда отложим
Укоры тем, кто нам всего дороже.
А время будет мчаться по прямой.
Свою тоску доверив бездорожью,
Мы просто исполняли волю Божью.
И обернулась величайшей ложью
Поэзия от первого лица.
По сути дела, нам гордиться нечем:
Что пламя зажигают наши речи,
Что тяжесть крыльев распрямляет плечи –
Естественно для воинов Творца.
Под серыми от смога небесами
Свою судьбу мы набело писали.
Наш мир не избалован чудесами,
Но нам благодарить не надоест
За призрак ивы в озере тумана
И за котенка в уголке дивана,
За блеск и черноту обсидиана,
За луч клинка и за крылатый крест.
Если не ты.
Бъются птицы в окна,
Им правды не найти.
Бъется рыба в море,
Сети на пути.
Бъется мое сердце,
Поймано в груди.
Тише,громче,чаще
Не впопад.
Кто не может разделить
Всю боль.
Я прошу:----Не надо мерить
Мою роль.
Милосердие жестоко,
Снихождение пошло.
Мерят однабоко,
Мерят гневясь ,ни в чем не
Разобравшись толком.
Бьют под дых,
И в грязь.
Смачно окунают,
Разодрав лицо.
Обьявляя то трусом,то глупцом.
Вором,сумасшедшим,
Приписав болезнь.
Вроде я наказан за свою же спесь.
Только я не болен ни телом, ни душой.
Вас я жестко троллю,
Есть искус большой:
Есть у вас изьян:
Вы учили бога не стонать от ран.
А за что его убили?
Он был от жизни пьян,
Он верил:счастьем
Наполнится Земля,
Если люди---братья,
Реки из вина,
Хлеба всем достанет,
Кончится война.
Он не плел интрижки,
И за это осужден.
Далека дорога,
Тяжелы кресты.
В мире нету бога,
Если бог не ты.
Был простым он парнем,
Умер на кресте.
Был он так наивен,
И за это смерть?
Что ж я отделался легко:
За свою наивность получил пинков.
Возомнил: могу я людям сострадать.
Я не по уставу руку протянул,
Испытав не жалость,
А созвучность струн.
Что ж я рад исходу:
Чуял я подвох:
Тот кто верит в бога,
Тратя много слов,
Злей голодных псов.
Где у вас смиренье?
Где же ваш елей?
Тяжела дорога,
Сломаны кресты.
В мире нету бога,
Если бог не ты....