Сергей Орлов

А наши песни остаются,
И в пригородных поездах
Они опять вовсю поются,
как мы их пели на фронтах

В колхоз далекий в пору сенокоса
Приехал я, чтобы стихи читать
А после отвечать на все вопросы,
Какие станут люди задавать

Косматый, рыжий, словно солнце, я
Оптимистичен до конца
Душа моя огнепоклонница,
Язычница из-под венца

В огне холодном, плещущем до крыш,
Как накануне преставлеиья света,
Гремел Париж, плясал и пел Париж,
Париж туристов всей Земли-планеты

Закончился
Космический полёт,
Корабль спустился
В заданном районе,

«Сегодня, мой пудель, ты сторожем будешь,
Сегодня тебе доверяется дом», —
Сказала старушка и вышла из дома,
А пудель остался лежать у дверей

Ветерок весенний кружит,
Словно что-то потерял
Только что он в тёплых лужах
Вместе с ВОВКОЮ плясал

А
Есть у Нюры почему-то
И другие имена:
АНЯ,

В колхозе, в кино, на экране
Кварталы Берлина горят,
Смертельною пулею ранен,
Споткнулся на крыше солдат

А мы такую книгу прочитали
Не нам о недочитанных жалеть
В огне багровом потонули дали
И в памяти остались пламенеть

Есть у Нюры почему-то
И другие имена:
АНЯ,
АННУШКА,

В книгу судеб не внесена,
Летописцами не отмечена
Мать, невеста или жена,
А в сказаньях и песнях — женщина