Диана Константинова

Пахнет сыростью осенний и субботний
Вечер, падает на грязный подоконник.
Полнолуние нависло над столом
Тусклой лампой и осиновым колом.

бабушка вяжет ми́тенки*
внученьке в белом свитере,
косы у внучки русые.
звякают спицы шустрые,

Солнечный свет проникает сквозь окна квадратные
И по стене разливается тёплой волной.
Люди бывают приятные и неприятные.
Люди бывают. И не бывают порой.

В старом альбоме снимки –
След уходящих дней.
Кто я теперь? Песчинка,
Дерево без корней.

не совершаю ошибку и не выхожу из комнаты
скрепы не столь духовны, но, надо признаться, погнуты
кто бы о нас позаботился, было бы очень мило
мойте, товарищи, руки и не забудьте мыло

Погода опять портится.
Дождями земля полнится.
И кошка беспри-зорница
Под этим дождём моется.

Всё есть бессмысленность. И на Земле, и на Марсе
Нет ничего, сколько в вечную мглу ни кричи.
Много ли нас, испытавших подобный катарсис,
В этой безмолвной, овеянной тайной, ночи?

Если княгиня Ольга выйдет на левый берег
И пред её очами спустятся три луча,
На каменистом мысе, если легендам верить,
Вырастет храм, что будет светел и величав.

Вместо участия ставили равнодушие,
Вместо касания – бешено рвали связь.
Веришь-не веришь: вот как в минуту рушится
То, что пытались строить, не торопясь.

Взял бы лучше позвонил своей маме,
Не мешая шашлычок с алкоголем.
Ветераны не сидят в инстаграме,
Ну а мёртвым, тем и вовсе не больно.

Ты строишь воздушные замки, мечтая всегда быть первым.
Твои стихи на заборе скоро закрасят дети.
В душе заиграли скрипки надрывно, немного нервно,
Ты мысли хватаешь в охапку, а их обрывает ветер.