Макрель

Он придет. От его тепла на сердце растает лед,
С небосклона улиткой свинцовая скроется мгла.
Он придет. Тихим шагом, беззвучно придет,
Чтобы ты ни заметить, ни встретить его не смогла
Не волнуйся, не жди.

7 утра. Будильник. Водные процедуры.
За окном расшумелись птицы, трамваи, фуры,
По-прежнему пробки (на дорогах «козлы» да «дуры») -
Мой город стряхнул с плеч остатки сна.
Под шум и галдеж из раскрытых настежь окон

Выверенным шагом идем в строю:
Уход влево/вправо – пуля в грудь.
Одна судьба и мечта на всех,
Одно проклятье.
Один путь

Жарким летом по бульварам, обгоняя всех прохожих,Улыбаясь и порою нарушая ПДД,
Я бежал, как окрыленный (на меня что не похоже),
Прямо к первому окошку местной кассы РЖД.
За стеклом массивным дама, головой седой качая,
Покидала свое...

Рим сегодня истоптан подошвами сотен сандалий
Именитых гостей, горожан и безликих рабов.
Грозных воинов бой, бой кровавой плоти и стали
Колизей показать для желающих снова готов.
*

Найду я глупых тысячу причин
Счастливой быть и больше улыбаться,
Кружить с судьбой своею в быстром танце,
Ловить завистливые взгляды женщин и мужчин.
Найду вторую тысячу причин.

Наш город тает под градом вражеских бомб,
ДобелА раскаленный течет по кварталам бетон,
И предсмертный уже раздается не крик, а стон.
Только это с недавних пор моветон:
Стучаться, входя в чужой монастырь и дом

Когда от его объятий тебя не бросает в дрожь
Словно облеплена сотней змеиных кож.
И даже звонка на домашний уже не ждешь
Ночами.
Когда у тебя для него теперь нет минут

На вершине крутого утесаЯ стою, ветрами объят.
Одурманен от кончика носа
До пропитанных морем пят.
Одурманен водным простором,
Неприступностью голых скал

Она устало шагнула через порог,
Открыла вино, согрела руками стакан.
Покрыта пылью дорог.
Над городом смог
Окутал в плотный саван ее стан.

Не нужна мне ваша свобода. И небо цвета алого-алого.
Я в плену, не в царстве аидовом. А в груди не жжет. Без малого
10 лет - стрижей приголубились у окна этого незастекленного.
И по раме его облупившейся бродят бабочки неокрыленные.

Ты такой же, как миллионы, слышишь?!
Мнешь подошвой ботинок города крыши
И носом в веснушках тянешься выше,
Боясь высоты.