Утонувшее море
Замерла на краю, здесь никто не поспорит,
Я сама ведь сейчас — утонувшая в горе,
Надо мной пустота, переполнена светом,
Ветер бьет по щекам — утонувшее лето.
Замерла на краю, здесь никто не поспорит,
Я сама ведь сейчас — утонувшая в горе,
Надо мной пустота, переполнена светом,
Ветер бьет по щекам — утонувшее лето.
Лакеи.
Для лакея нет ничего великого,
Для раба - ничего святого:
Из мещанских истин девиз наш выкован,
Игры с временем, так тщетны и жестоки,
Игры с временем, порою так глупы.
На улицах колонны и потоки,
Спасая миг, теряют жизнь, мечты.
Что не выразить словом
Не постичь, не понять
Чувства, эмоции снова
Прорывают туман
***
Не допели вчера, не дожили теперь,
Не допили мескаль* из вопросов.
Эта память - уснувший реликтовый зверь.
Нас не просто окутали сетью весьма неуютных законов.
На разломе времён нам дурманила разум чужая пыльца.
Лишь блаженные стали сами себе оберегом,
Остальным застелили брусчаткой живые сердца!
Я – облако. Внизу толпятся маленькие люди.
Глядят в пространство мира. Суета сует.
Мы на бескрайнем и необозримом космоблюде.
Нас Вечность пробует на вкус. Контакта нет.
Что прошлое? - один тревожный взгляд.
Надежды - лишь история болезни.
А шрамы дней нам сердце бороздят,
И каждый всё больней и бесполезней.
Когда над миром властвуют ветра,
Лишая крыш убожество строений.
Когда реальность - странная игра
В повторную потерю поколений,
УХОДЯТ ПАТРИЦИИ
Печаль, неуют и разруха,
Газетный гнетёт заголовок…
Уходят патриции духа
Перефразирую снег февральский, белый, до слепоты,
с его кисло-молочным коктейлем в безумном контексте вьюги
без ямщика с бубенцами, однако свистящей,
и двумя молодыми парнями на поле снежного савана:
Люди смайлики ходят по свету
заселяя почти всю планету
Их узнать лично мне очень просто
Дело здесь ни в размере и росте.