На тучных пажитях Авзонии цветущей,
Раздвинув злачные брега,
Часть первая моя шумя кропит луга
И поит пышные града и скромны кущи-
Страну событий и чудес;
И в зеркале ее высокий свод небес
Безоблачен, чуть зыблясь, почивает;
И в роще лавровой златой лимон мелькает…
Моя вторая часть
Над небом и землей свою простерла власть;
Всему закон — ее всемощны произволы;
Воззрит — и сонмы звезд бледнеют и дрожат.
Речет — и царства в прах! Низвержены престолы!
Коснется безднам — и кипят!
Велит — и цепью гор глубоки станут долы…
А целое мое ни пышностью парчей,
Ни блеском крупных перл, ни искрометна злата
Не скроешь ты, Оргон! мой сын и сын разврата,
От зорких божеских очей…
Сбери кругом себя весь блеск честей и славы,
Испей все прелести и неги и забавы,
Сдвинь море и взнеси до неба пышный дом,
Нигде не избежишь моей второй ты части:
Твою преступну грудь грызут строптивы страсти,
И на чело твое давно прицелен гром.
1819
