в целом
боль ведь можно запрятать, утрамбовать, зашить
в себе, как иголку в куклу из пёстрых тряпок;
да, пусть на платьишке будут следы от шин,
нам ли об этом плакать, таким большим?
нам ли — себя убеждаю — об этом плакать
мама поёт мне тихонько баЮ-баЮ —
взрослой детине, оставившей всё в бою
взрослой детине, приползшей в бинтах домой
мама глядит на меня и охает «боже мой»
«где ты ходило, дитя, и что же тебя рвало
на куски, да кто ж тебя сшил обратно?»
плачет и молча мне капает корвалол,
кадр обрывает взмыленный оператор;
боль бесполезно давить, вырезать, плевать ей,
лучше зашить прочнее, чтоб шов — у горла;
кто я теперь? почётный завоеватель,
мест,
в которых никто не построит
город
Дэну пишу:
не дай мне в безумии, мол, петлИ вязать,
зиму перетерпеть бы только, а дальше вывезу
маме пишу: всё славно, купила плед.
много гуляю
и ноги держу
в тепле.
