Коль была бы воля
дана моей душе:
выбирай, мол, тело.
Не маялся б уже.
Городом родимым
я бы стал давно,
великой частью мира,
театров и кино.
Дороги как морщины
стелились б по лицу,
Спешили бы машины,
век двигая к концу.
Но городом родимым
мне стать не суждено,
Не стать великой частью
мира, и кино.
И мается мой город,
неся тяжёлый груз,
от шума и от боли,
и крови сладкой вкус.
Я мог бы стать и мухой,
пусть даже комаром,
но паутины тонкие
ведь за любым углом
Я мог войти и в дерево,
расти себе, расти,
корнями очень грубыми
я в землю мог вползти.
Но в тишине обманной,
где ветки ветра клянчут
горюют уж по мне
и пилы громко плачут.
Я мог бы человеком стать,
но больше не дано
Чего добьюсь по жизни я -
забудут всё равно.
И остаюсь собакой я
сидящей на цепи
судьба дала мне только злость
и в челюсти пинки.
И коль была бы воля
дана моей душе:
выбирай, мол, тело.
Не маялся б уже.
