Расширение стен подвала под домом, чем я занимался уже неделю, вынудило меня отодвинуть в сторону старый увесистый комод. И когда моя нога провалилась под него ниже уровня пола, я понял, что там что-то есть. Я закончил с комодом, и стал раскапывать это место. Когда передо мной предстала пустошь в земле, глубиной в человеческий рост, моё любопытство победило, и я немедленно спустился туда, наткнувшись внизу на приоткрытую, частично заваленную землёй дверь. За дверью оказалась комната с обваливающимися стенами. В ней были знакомые предметы. Ещё один старый комод, сервант, самовар, сундук. Когда я открыл сундук, в нём оказались фаянсовые фигурки в русском народном стиле, старая посуда, вазы, сломанные часы с маятником, старый деревянный дед мороз размером в полметра, обитый красной материей, с белой бородой из гипса. Куча всяких открыток, копившихся здесь, наверное, полвека. А ведь такие предметы я уже видел дома у своей бабушки! Выходит, что она знала об этой комнате! Несмотря на то, что она переехала сюда только в шестидесятом году, купив новый дом с таким вот "двойным подвалом".
Мне подумалось, что, возможно, это тот самый дом, стоявший на месте нашего дома до революции, о котором я слышал от бабушки. Она была немногословной и плохо слышала, поэтому сведений о её жизни у нас было немного. Видимо под тем домом были ходы, в которых богатый хозяин что-то прятал, и после гражданской войны дом провалился в эти самые ходы, замаскировав свои ""клады"", от которых теперь, наверное, не осталось и следа. А хозяин, может быть, перебрался в другое место. Возможно также, что произошёл оползень, и земля дала трещину, ""поглотив"" тем самым старый дом. Ведь мы живём на обрывистом берегу, а река раньше подходила к дому ближе, чем сейчас. От того-то, видно земля нет-нет, да и проваливается возле дома... Но о том, что тогда произошло, история умалчивает...
В потолке комнаты был ход на чердак. На него вела обветшалая лестница. И когда я по ней поднялся, то увидел старый кинопроектор, обвитый слоями запылённой паутины. Как ни странно, он оказался в исправном состоянии. Я быстро научился с ним обращаться, используя запылившиеся кассеты, лежавшие рядом, и начал просматривать первую попавшуюся кассету, которая, шурша плёнкой, начала отсчёт кадров прошлой жизни. И вот, я вижу этот чердак в появившемся на стене изображении. Затем вижу чердачное окно на экране. Ещё мгновение, и из него мне открылся вид на реку, возле которой мы живём. Река оказалась шириной больше чем сейчас в несколько раз. Её ширина оказалась от нашей деревни до самого города, который находится на противоположном берегу. Так, впрочем, раньше и должно было быть. Я смотрел на экран, всё больше погружаясь в своих раздумьях в далёкое прошлое, когда нашего дома ещё не существовало. В прошлое дома, неизвестно как оказавшегося под землёй вместе с крышей. Далее я увидел старый дом, в котором я раньше жил в другом конце улицы. На его крыльце сидела светловолосая девочка в платьице ""в горошек"", в огороде паслись лошади, и солнце переливалось в лучах зелени. Всё вокруг приобрело яркие цвета. Доносились звуки старинного вальса из патефона... и всё казалось таким идеальным. Затем я проснулся...
Ранее я слышал, что до 1960 года моего дома не было, а до революции на месте огорода стоял старый и богатый по тем временам дом. До меня здесь жила моя бабушка, мы называли её - Баба Анна. Она жила здесь с момента постройки нового дома молдавскими рабочими, переехав сюда вместе со своей матерью и малолетним сыном, чтобы жить поближе к городу. В нашем квартале тогда находился деревянный мост через реку, ведущий прямиком в город. Как и ранее, они продолжали здесь заниматься скотоводством. На месте двора и огорода был скотник на сплошном деревянном настиле. Как сейчас вспоминаю, её двор постоянно был заполнен овцами. После её смерти, мы с родителями перебрались в этот дом, продав свой старый, покосившийся домик в конце улицы. Кухня и средняя комната бабушкиного дома были в обветшалом состоянии. Поскольку Баба Анна жила долгое время одна после смерти своей матери, она сохранила для нас дальнюю комнату. Она складывала туда нажитое, в том числе и утварь, которую я видел во сне. Когда я приходил в детстве к ней в гости, то любил бывать в этой неиспользуемой комнате, хранившей в себе вехи прошлого. Я перебирал старые вещи в серванте, всякие открытки, необычные пуговки, разную мелочь. После переезда мы сложили всё это в сундук и отнесли на чердак дома.
А земля в огороде и вправду проваливается, наталкивая меня на мысль о старом доме. Возле старого дома, в котором я жил раньше в конце улицы, когда-то была конюшня. Его Баба Анна выкупила для моих родителей, когда те поженились, на деньги, вырученные от овцеводства, как мне говорили. Но теперь тот дом, и тот двор уже ушли в прошлое, оставшись лишь на чёрно-белых фотографиях, и на оказавшейся вдруг цветной, плёнке старого кинопроектора в моём мире снов.
Кем была та девочка, история тоже умалчивает…
