Опять походкой воровскою
проходит ветер по Тверской...
И полночь вновь летит тоскою,
полынной древнею тоской.
Опять по трудному покою
летит и рушится порой...
Опять походкой воровскою
проходит ветер по Тверской.
И неожиданно, как урка,
он свистнет песней горевой,
и тишь шатнется в переулки
от горькой радости его.
И мне ль не издавна знакома
та радость горькая. И вот
иду на зов, иду из дому
через тревогу, через лед.
